Василий Жуковский: Поиск по текстам произведений автора и критике. Cлово "1869". Классическая русская литература.

Примерный текст на первых найденных страницах

Входимость: 11. Размер: 81кб.

Часть текста: Аксаков Иван Сергеевич (1823--1886), писатель, публицист-славянофил Аксаков Сергей Тимофеевич (1791--1859), писатель Александр Македонский (Александр Великий; 356--323 до н. э.)... Александр Невский (1220--1263)... Александр Николаевич (1818--1881), вел. князь, "наследник", с 1855 имп. Александр II Александр I Павлович (1777--1825)... Александра Николаевна (1825--1844), вел. княгиня, дочь Николая I Александра Федоровна (1798--1860), имп., жена Николая I Алексей Михайлович (1629--1676), царь Алымов Дмитрий Иванович, муж А. А. Алымовой Алымова Авдотья Афанасьевна (урожд. Бунина; 1754--1813), сводная сестра Жуковского Андрей Анисимович -- см. Сокольский А. А. Анна Васильевна -- см. Рахманова А. В. Анна Петровна -- см. Зонтаг А. П. Анна Федоровна (урожд. принцесса Юлиана Саксен-Кобургская; 1781--1860), вел. княгиня, жена вел. князя Константина Павловича Анохов, книгопродавец Антонский -- см. Прокопович-Антонский А. А. Аполлон -- см. Козлов А. И. Аракчеев Алексей Андреевич, граф (1769--1834) Арбенева Авдотья Николаевна (урожд. Вельяминова; 1786--1831), племянница Жуковского Арендт (Арндт) Николай Федорович (1785--1859), лейб-медик Николая I Ариосто Лодовико (1474--1533)... Аристотель (384--322 до н. э.)... Аристофан (ок. 446--385 до н. э.)... Аркадий -- см. Россет А. О. Арнольд Ю. К.* Арсеньев Константин Иванович (1789--1865), историк, статистик, географ Асмус Мартин (1784--1844), дерпт. педагог, поэт, издатель Афросимов (Офросимов) Александр Павлович (1782--1846), полковник, однокашник Жуковского Афросимова Мария Петровна (урожд. Юшкова; 1787--1809), племянница Жуковского Ахшарумов Дмитрий Иванович (1792--1837), адъютант Коновницына, историк Отечественной войны 1812 г. Багратион Петр Иванович (1765--1812), ген. -майор, герой Отечественной войны 1812 г. Бажанов Василий Борисович (1800--1883), церк. деятель, проповедник Базаров И. И.* Байрон Джордж Ноэль Гордон (1788--1824)... Бакунины Балашова Елена Петровна (урожд. Бекетова; ум. 1823), жена...

Входимость: 3. Размер: 102кб.

Часть текста: редакция сопроводила небольшими вступительными заметками и примечаниями {Ундина: Старинная повесть / Библиотека для чтения. 1835. Т. XII. С. 7-14; Ундина: Старинная повесть / Библиотека для чтения. 1837. Т. XX. С 5-32.}. В заметке 1835 г. "Ундину" представляли читателям как "одно из прелестнейших творений знаменитого "Певца во стане русских воинов"", не обмолвившись ни словом о Фуке. Далее редакция приносила извинения, что позволила себе "выдергивать" из глав отдельные места, "портя" тем самым "поэму", но потребность скорее поделиться с читателями своим "восхищением", "наслаждением" от "поэзии нежной, сладкой и восхитительной" побудила издателей дать хотя бы такие отрывки {Там же. Т. XII. С. 7.}. В 1837 г. редакция, наоборот, писала, что печатает "едва третью часть поэмы", чтобы не нарушать "удовольствие тех, которые будут читать целое сочинение". В марте 1837 г. "Ундина" вышла отдельным изданием, украшенным 20 гравюрами, а несколько позже - в VIII томе "Стихотворений" Жуковского. Иллюстрированное издание открывалось портретом поэта, гравированным Н. Уткиным {Ундина: Старинная повесть, рассказанная на немецком языке в прозе бароном Ф. Ламотт Фуке. На русском в стихах - В. Жуковским [илл. Г. Майделя]. СПб., 1837.}. "Библиотека для Чтения" в разделе "Литературная летопись" отметила появление "Ундины". Редакция отзывалась об "Ундине" как об "одном из прекраснейших явлений" и едва ли не самом прекрасном в русской словесности 1837 г., "...одном из прекраснейших перлов русской поэзии" {Библиотека для чтения. 1837. Т. XXI. С. 33.}. Хотя в "Литературной летописи" было приведено полностью заглавие книги, о Фуке как авторе "Унднны" по-прежнему не заходила речь. Задолго до появления перевода трех начальных глав...

Входимость: 2. Размер: 64кб.

Часть текста: памяти, М. А. Дмитриев вспоминал день 22 февраля 1818 г., который он провел в Обществе любителей российской словесности: В одно заседание <…> Мерзляков объявил, что он получил письмо из Сибири о гексаметрах и о других предметах словесности. Письмо о словесности из такого отдаленного края обещало очень любопытное чтение <…>. На заседании Общества собиралась тогда высшая и лучшая публика Москвы: и первые духовные лица, и вельможи, и дамы высшего света [Дмитриев: 168]. Дмитриев подробно описывает детали случившегося в тот день скандала: А. Ф. Мерзляков, вопреки правилам Общества, выступил с текстом, не прошедшим «предварительного рассмотрения» специального комитета 1 . Каково же было удивление всех, когда Мерзляков по дошедшей до него очереди вдруг начал читать это письмо из Сибири — против гексаметра и баллад Жуковского, который и сам сидел за столом тут же, со всеми членами! [Дмитриев: 168]. Воспользовавшись маской наивного сибирского жителя, Мерзляков резко порицал «две новизны, а именно: гекзаметры и баллады», рассуждал о вреде подражания и задавал риторический вопрос: «все ли должно перенимать?». Целая совокупность причин сделала это выступление скандальным и неожиданным. За рамки приличия выходил тон «письма», никак не допустимый на заседаниях Общества, состоящего при Императорском Московском Университете (далее — ИМУ) и положившего своей обязанностью создание «здравой, безобидной и беспристрастной критики, которая без оскорбления обращала бы внимание наше на ошибки» 2 . Кроме того, подобный способ ведения публичной полемики с трудом соотносился с репутацией «прямодушного, снисходительного» Мерзлякова 3 , чьи редкие печатные отзывы о текущей литературе носили преимущественно комплиментарный характер 4 : И, не колеблясь нимало, Мерзляков прочитал хладнокровно статью, в которой явно указано ...

Входимость: 2. Размер: 26кб.

Часть текста: Ю. Кернер, А. -Ф. фон Шак) ИЗ НЕМЕЦКИХ ВОСПОМИНАНИЙ О В. А. ЖУКОВСКОМ Генрих Йозеф Кениг В Брунненхалле я встретил князя Вяземского, который уже знал, что меня интересует Жуковский. Как только мы вышли на свободное место, он громко позвал поэта и представил меня ему. Я увидел приветливого человека, при взгляде на которого кажется, что когда-то уже встречал его в Германии; при этом, однако, трудно вспомнить, где именно: в кругу ли высших чиновников, на церковной ли кафедре или в конторе большой фабрики. Он не выглядит чуждым среди нас - этот значительный человек рыхлого сложения, с несколько наклоненной головой и с открытым, бледным лицом. Он и говорит с немецким спокойствием и добродушием, как человек, которому истина дороже всего, и притом такая истина, которая никому не причинит огорчения. Он совершенно доволен нашими литературными картинами России 1 ; однако заметил, что было бы лучше, если бы страницы, посвященные Булгарину и его приспешникам, не были такими грубошерстными, и не потому, что они причиняют несправедливость этим людям, а потому, что, будучи изгнаны жгучей крапивой, они станут поносить чужие лавры и всю книгу. Если бы не это, можно было бы еще подсыпать им колючек. В разговоре Жуковского поэт открывается не столько в пламенном воображении, сколько в блестящих мыслях. Не сочтите меня пристрастным, если русского поэта Жуковского я представил вполовину немцем. Гораздо интереснее наблюдать на примере этой личности, как ярко сказывается немецкая натура, даже и будучи смешана со славянской. Благодаря этому удивительному явлению можно сказать, что Жуковский действительно наполовину принадлежит нашей родине, поскольку его родила немецкая девушка 2 . Любовь консервативна!...

Входимость: 2. Размер: 5кб.

Часть текста: "Людмилу", "Эолову арфу", "Певца во стане русских воинов", "Теона и Эсхина"; в трепете, едва переводя дыхание, мы ловили каждое слово, заставляли повторять целые строфы, целые страницы, и новые ощущения нового мира возникали в юных душах и гордо вносились во мрак тогдашнего классицизма, который проповедовал нам Хераскова 1 и еще не признавал Жуковского... Стихи Жуковского были для нас не только стихами, но было что-то другое под звучною речью; они уверяли нас в человеческом достоинстве, чем-то невыразимым обдавали душу - и бодрее душа боролась с преткновениями науки, а впоследствии - с скорбями жизни. До сих пор стихами Жуковского обозначены все происшествия моей внутренней жизни, - до сих пор запах тополей напоминает мне "Теона и Эсхина" <...> Комментарии Владимир Федорович Одоевский (1804--1869) - писатель, журналист, литературный и музыкальный критик, один из виднейших представителей философского романтизма. Образование получил в Московском университетском пансионе, куда поступил учиться в 1816 г. Его имя значилось на почетной доске пансиона среди имен его лучших питомцев, в том числе Жуковского. Жуковский был для Одоевского первым литературным учителем. В конце 1820 - начале 1830-х годов между ними устанавливаются личные связи. По воспоминаниям М. П. Погодина, Жуковский "постоянный посетитель" литературного салона Одоевского (В память о князе В. Ф. Одоевском. М., 1869. С. 57). Образы поэзии Жуковского (Аббадона, Ундина) активно входят в мир прозы Одоевского; привлекает его внимание статья Жуковского "Взгляд на землю с неба" (см.: Сакулин П. Н. Из истории русского идеализма: Князь В. Ф. Одоевский. Мыслитель. Писатель. М., 1913. Т. 1, ч. 2. С. 319--320). Особенно Жуковский и Одоевский сближаются в 1837--1840 гг. Их многочисленные записки друг другу - отражение общей деятельности по изданию сочинений Пушкина, Совр. (РА. 1900. Кн. 3; PC. 1904. No 7). Залогом этих отношений стало посвящение...

Входимость: 2. Размер: 45кб.

Часть текста: оценил мою скромность и, как отец, снабдил меня добрыми советами на жизнь и приличную мне деятельность. Я тогда только что вступил в мою должность. В это самое время В. А. занимался переводом "Одиссеи". Он радовался было встретить во мне знатока греческого языка и предлагал мне быть помощником в труде его. Но когда я отвечал, что в наших духовных школах изучают преимущественно язык греческих отцов церкви, он обратился снова к своему убеждению, что ему суждено верно подслушивать Гомера, не слыша его речей лицом к лицу. Принимая живое участие во всем отечественном, В. А. равно интересовался и нашим духовным образованием. Рассказы мои об успехах образования духовного юношества в России в последнее время радовали его сердечно. Он справедливо видел в этих успехах новую зарю будущего счастья и величия России. Для него церковь была святым началом русской жизни. Как при этом случае, так не раз и после говорил он мне с восторгом о величии нашей Православной церкви, которая, по его мнению, выражается особенно в ее искренности. Он любил сравнивать ее с Римско-католическою и был очень доволен, когда раз в разговоре о сем предмете я выразил ему характеристику этих двух церквей в коротких словах, сказав, что церковь Римская есть суровая госпожа для своих поклонников, тогда...

Входимость: 2. Размер: 59кб.

Часть текста: как это было на масленице, то оба поэта преусердно занялись блинами. Этот завтрак привозился придворными кухмистерами, и блины, точно, пекли на славу во дворце. Нас всех поразили добрые, задумчивые глаза Жуковского. Если б поэзия не поставила его уже на пьедестал, по наружности можно было взять его просто за добряка. Добряк он и был, но при этом столько было глубины и возвышенности в нем. Оттого его положение в придворной стихии было самое трудное. Только в отношениях к царской фамилии ему было всегда хорошо. Он их любил с горячностью, а императрицу Александру Федоровну с каким-то энтузиазмом, и был он им всем предан душевно. Ему, так сказать, надобно было влезть в душу людей, с которыми он жил, чтобы быть любезным, непринужденным, одним словом, самим собою. Хотя он был как дитя при дворе, однако очень хорошо понимал, что есть вокруг него интриги, но пачкаться в них он не хотел, да и не умел. В 1826 году двор провел Великий пост в Царском Селе, также и часть лета. Потом все отправились на коронацию в Москву, и я Жуковского не помню 3 . Лето 1828 года двор опять был в Царском Селе. Фрейлины помещались в большом дворце, а Жуковский в Александровском, при своем царственном питомце, и опять я с ним не сблизилась и даже мало его встречала. В 1828 же году императрица Александра Федоровна уезжала в Одессу, а наследник и все меньшие дети остались под присмотром своей бабушки в Павловске. Где был Жуковский 4 , не помню....

Входимость: 1. Размер: 7кб.

Часть текста: К величайшей радости, увидел у себя достойнейшего Василия Андреевича Жуковского; он утешал жену мою, ласкал полусонных детей, с любовью обнимал их, хотя они впросонках дичились и маленькая дочь заплакала. Когда я объявил ему о неуспешных попытках лично просить цесаревича и что генерал Кавелин советовал написать прошение, то он сказал мне: "Вы теперь не успеете: сейчас едем, но будьте спокойны, я все представлю его высочеству, тринадцать лет нахожусь при нем и твердо убедился, что сердце его на месте; где он только может сделать какое добро, там сделает его охотно". Недолго можно было нам беседовать. Жена моя в прежнее время встречалась с ним у Карамзиных 1 . Он удивился, что мы уже читали в Сибири его новейшее произведение "Ундину" 2 ; с похвалою отозвался о некоторых ему известных стихотворениях А. И. Одоевского 3 ; до крайности сожалел, что в Ялуторовске не мог видеться с И. Д. Якушкиным 4 , и просил меня написать ему, как это случилось. Не доехав двух станций до Ялуторовска, имел он несчастье, что ямщики его переехали женщину, не успевшую отбежать с дороги, и колесом передавили ей ногу. Жуковский приказал остановиться, помог перенести бедную женщину в карету, отвез ее до следующей станции, дал ей денег и написал земскому начальству, чтобы оно всячески позаботилось о ее излечении и проч. 5 В это время цесаревич далеко...

Входимость: 1. Размер: 34кб.

Часть текста: версты выше Белева, впадает в Оку с левой стороны. Большая Выра, изобильная водою и глубокая при мельничных плотинах, не протекает собственно в Мишенском, а, прихотливо извиваясь, омывает вблизи сочные, богатые могучей растительностью луга этого села, прилегающие к Большой Волховской (Орловской губернии) дороге и изобилующей своими преданиями Васьковой горе; самая же гора, окаймленная с обеих сторон лесом, есть продолжение той возвышенности, на которой, в одной версте, немного правее, лежит Мишенское. Возвышенность эта, прорезанная пятью холмами, вся покрыта небольшим лесом, оканчивающимся с одной стороны Волховскою дорогою, а с другой - сельскою церковью и господскою усадьбою; внизу же усадьбы и села, к стороне города, по Выре, тянется луговая местность, соединяющаяся с громадным пространством заокских лугов, так что с Мишенской господской возвышенности виднеются: направо - все лучшие заречные виды; на север - Жабынская пустынь, на восток - Красная часовня, немного южнее - село Темрянь. И все это, нужно сказать, пестрится в отдалении или группами отдельных рощей, или сплошным лесом. Неудивительно, что здешняя живописная природа, которой Жуковский, вдали от родины, посвящал немало стихов, могла в свое время благотворно повлиять на восприимчивую и...

Входимость: 1. Размер: 11кб.

Часть текста: не слез, но подражания достойна. - Велит - и я переношу сердце на милую родину, Страну, где мы впервые Вкусили сладость бытия. Поля, холмы родные, Родного неба милый свет, Знакомые потоки, Златыя игры первых лет И первых лет уроки: Что вашу прелесть заменит? - О родина святая! Какое сердце не дрожит, Тебя благословляя? . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Там все - и проч. Трогательное, сладчайшее воспоминание об Отечестве! Какое сердце, в самом деле, не дрожит, читая сии стихи? Надобно точно быть в удалении от милой родины, под непостоянным небом чуждых земель, среди ужасов войны и под всегдашним надзором смерти, чтобы живо чувствовать всю прелесть этих стихов. Кто лучше нас, бездомных странников, ощущает всю красоту и силу их? Они невольно извлекают слезы и велят сердцу вырываться на кровавый пир против врагов Отечества и за друзей незабвенных! Все добродетели военные прелестно изображены Поэтом: какою неизъяснимою силою влечет он подражать им! каким клеймом уничижения означен у него малодушный. - Он не принадлежит к собратству храбрых; он чуждый всякому русскому. Хотите ли видеть изображение истинного героя? - Вот оно: Тот наш, кто первый в бой летит На гибель сопостата; Кто слабость падшего щадит И грозно мстит за брата! Он взором жизнь дает полкам; Он махом мощной длани Их мчит во сретенье врагам, В среду шумящей брани! Ему веселье - битвы глас! Спокоен под громами: Он свой последний видит час Бесстрашными очами! Читая изображение лучших полководцев нынешней войны, думаешь, что Певец в самом деле родился в шумном стане военном, возрос и воспитывался среди копий и мечей, сопровождал храбрых в грозные, кипущие битвы, замечал отличительные черты их мужества и ныне их воспевает. - Какой воин, особенно родившийся под сению кремлевских стен, какой воин не воскипит огнем мужества, внимая...

Поиск по творчеству и критикеCлово "1869"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "1869"