Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "З"

1. Чубукова Е.В.: Русская поэзия XIX века (первая половина). Денис Васильевич Давыдов

Входимость: 1. Размер: 41кб.

Часть текста: герой 1812 года, человек необычной судьбы и оригинального поэтического дарования. Таким он запомнился современникам, таким остался он в памяти последующих поколений. Денис Васильевич Давыдов родился в Москве 16 июля 1784 г. в семье екатерининского бригадира. «Суворовский» дух, царящий в доме отца, Василия Денисовича Давыдова, встреча 9-летнего Давыдова с великим русским полководцем и благословение Суворова, восхищенного его бойким ответом, так ярко запечатлелись в памяти Давыдова, что он не мыслил себе иного пути, чем военная служба. Здесь сказывались и семейные традиции – военной службе посвятили себя и родные братья Давыдова (Евдоким и Лев) и двоюродные – Александр Львович, Василий Львович (будущий декабрист), Евграф Владимирович (чей портрет кисти Кипренского долгое время считался портретом самого Дениса Давыдова). Да и само поколение Давыдовых – Каховских – Ермоловых – Раевских, к которому принадлежал поэт-партизан, дало довольно известных военных деятелей. И еще один...

2. Шильонский узник. Повесть

Входимость: 1. Размер: 22кб.

Часть текста: с холма шумный поток. Он со всех сторон окружен озером, которого глубина в этом месте простирается до восьмисот французских футов. Можно подумать, что он выходит из воды, ибо совсем не видно утеса, служащего ему основанием: где кончится поверхность озера, там начинаются крепкие стены замка. Темница, в которой страдал несчастный Бонивар, до половины выдолблена в гранитном утесе: своды ее, поддерживаемые семью колоннами, опираются на дикую, необтесанную скалу; на одной из колонн висит еще то кольцо, к которому была прикреплена цепь Бониварова; а на полу, у подошвы той же колонны, заметна впадина, вытоптанная ногами несчастного узника, который столько времени принужден был ходить на цепи своей все по одному месту. Неподалеку от устья Роны, вливающейся и Женевское озеро, недалеко от Вильнева, находится небольшой островок, единственный на всем пространстве Лемана; он неприметен, когда плывешь по озеру, но его можно легко различить из окон замка. I Взгляните на меня: я сед; Но не от хилости и лет; Не страх незапный в ночь одну До срока дал мне седину. Я сгорблен, лоб наморщен мой; Но не труды, не хлад, не зной — Тюрьма разрушила меня. Лишенный сладостного дня, Дыша без воздуха, в цепях, Я медленно дряхлел и чах, И жизнь казалась без конца. Удел несчастного отца: За веру смерть и стыд цепей, Уделом стал и сыновей. Нас было шесть — пяти уж нет. Отец, страдалец с юных лет, Погибший старцем на костре, Два брата, падшие во пре, Отдав на жертву честь и кровь, Спасли души своей любовь. Три заживо схоронены На дне тюремной глубины — И двух сожрала глубина; Лишь я, развалина одна, Себе на горе уцелел, Чтоб их оплакивать удел. II На лоне вод стоит Шильон; Там в подземелье семь колонн Покрыты влажным мохом лет. На них печальный брезжит свет, Луч, ненароком с вышины Упавший в трещину стены И заронившийся во мглу. И...

3. В. В. Афанасьев. Жуковский. Глава 13

Входимость: 1. Размер: 40кб.

Часть текста: у Одоевского вместе с Михаилом Виельгорским, Крыловым, Плетневым и другими. 3 января он уже в Москве, у Елагиной. Он грустен, задумчив, и задумчив тревожно. Отдавшись на волю судьбы, он увидел, что должен прощаться со всеми и со всем, что есть вокруг памятного и родного; прощаться и спешить... Он смутно, слабо надеялся, что сможет что-то - как бы Машино - придать неведомой ему душе "ангела Гольбейна". Повторения того, что было сделано тогда, давно, в Мишенском, Муратове, Белёве, конечно, не могло быть. И не должно было быть. И грех быть ему! Нет, нет! Но ведь недаром какая-то таинственная сила заставила ее детски-чистую душу потянуться к нему, к его душе. И слишком много было всякого, что могло угасить это неведомо зачем родившееся в ней чувство... И вот, не успев ничего обдумать, он жених. Но он ничего и не собирался обдумывать! И не знал, что теперь будет с ним и с нею. Он говорил друзьям и родным о семье, об уголке, где, вдали от сует, он будет работать... В Москве вышел первый номер "Москвитянина", издаваемого Погодиным. Он жарко обсуждался у Елагиных-Киреевских. Шевырев писал в этом номере: "В наших...

4. Ундина. Старинная повесть. Глава 14.

Входимость: 1. Размер: 10кб.

Часть текста: ей имя Черной дали за то, что глубоко средь диких утесов, Елями густо заросших, лежала она, что кипучий, Быстрый поток, на скалистом дне ущелья шумевший, Черен меж елей бежал и что небо нигде голубое В мутные воды сто не светило. В сумерки стало Вдвое темней и ужасней меж елей и диких утесов. Рыцарь с трудом пробирался вдоль берега; страшно Было ему за Бертальду, и засветло встретиться с нею Он торопился; но всем сторонам с напряженным вниманьем Взор обращал он, и сердце в нем билось сильней; он со страхом Думал: что будет с нею, если заблудится в этом Диком месте, ночью и в грозу, которая черной, Тяжкой тучей шла на долину? Вдруг показалось Белое что-то ему в потемках, на склоне утеса; Он подумал, что было то платье Бертальды, и шпорить Начал коня; во конь захрапел, уперся и, уши Чутко подняв, не шел ни назад, ни вперед; чтоб напрасно не тратить Времени, рыцарь спрыгнул с седла, к опрокинутой ветром Ели коня привязал и пеший вперед пробираться Начал кустами; он спотыкался; упорные ветви Били его по лицу и как будто нарочно сплетались Сетью, чтоб дале не мог он идти; он ломал их, а небо Тою порою все боле и боле мрачилось, и глухо Гром гремел по горам, и все кругом становилось Странным таким, что он уж и робость чувствовать начал, Глядя на белый образ, к которому ближе и близко Все подходил и который лежал на земле неподвижно. С духом собравшись, к нему наконец подступил он; сначала Сучьями тихо потряс, мечом позвенел — никакого Нет ответа. «Бертальда! Бертальда!» — он начал сначала Тихо, потом все громче и громче кликать — ответа Все ему нет. Наконец закричал он тал громко, что эхо Вместе с ним закричало повсюду: «Бертальда!» — напрасно; То же молчанье. Тогда он к ней наклонился; но было Так уж темно, что, не могши под носом видеть, пригнулся К самой земле он лицом, и в эту минуту сверкнула Яркая молния; все осветилось, и что же б блеске...

5. В. В. Афанасьев. Жуковский. Глава 8

Входимость: 1. Размер: 68кб.

Часть текста: г. Жуковский мне принес свои сочинения; обедал с нами", - записал в своем дневнике Иван Иванович Козлов, давний знакомец Жуковского, еще по Москве до 1812 года. Странно было видеть этого красивого, энергичного человека, умного, образованного как немногие, лучшего некогда в Москве танцора, открывавшего балы, стихотворца вроде Плещеева (как и Плещеев, он писал послания и мадригалы по-французски и никак не для печати), в кресле-самокате, из которого он вставал с большим трудом, поддерживаемый слугой или своей красавицей супругой Софьей Андреевной. И все же он выезжал - бывал у Жуковского в Коломне, у Оленина на Фонтанке, у Блудова на Невском. Он всюду был желанным гостем, а особенно у братьев Тургеневых, с которыми был дружен очень близко. Козлов буквально дышал литературой. Он знал несколько языков, много читал и все помнил, - да так помнил, что удивлял даже самых начитанных: Козлов декламировал наизусть на всех языках чуть ли не всю мировую поэзию, включая трагедии и поэмы. Его живой ум интересовался всем - историей, политикой, даже экономикой. По причине внезапно - в 1815 году - напавшей на него болезни, он оставил службу в Департаменте государственных имуществ, жил почти бедно (у него была небольшая деревенька, перезаложенная и не дававшая доходу), но ухитрялся и сидя в кресле выглядеть светским человеком, всегда одетым по моде....