ИЗ "ДНЕВНИКА"
1834
Январь 7. Барон Е. Ф. Розен принес мне свою драму "Россия и Баторий"1. Государь велел ему переделать ее для сцены, и барон переделывает. В. А. Жуковский помогает ему советами2. От этой драмы хотят, чтобы она произвела хорошее впечатление на дух народный.
1837
Февраль 22. Был у В. А. Жуковского. Он показывал мне "Бориса Годунова" Пушкина в рукописи, с цензурою государя. Многое им вычеркнуто. Вот почему печатный "Годунов" кажется неполным, почему в нем столько пробелов, заставляющих иных критиков говорить, что пьеса эта - только собрание отрывков.
Видел я также резолюцию государя насчет нового издания сочинений Пушкина. Там сказано:
"Согласен, но с тем, чтобы все найденное мною неприличным в изданных уже сочинениях было исключено, а чтобы не напечатанные еще сочинения были строго рассмотрены".
Март 31. В. А. Жуковский мне объявил приятную новость: государь велел напечатать уже изданные сочинения Пушкина без всяких изменений. Это сделано по ходатайству Жуковского. Как это взбесит кое-кого. Мне жаль князя3, который добрый и хороший человек: министр Уваров употребляет его как орудие. Ему должно быть теперь очень неприятно.
1840
Февраль 26. <...> ездил к Жуковскому, который на будущей неделе отправляется с наследником за границу и просил меня побывать у него поскорее. Он отдал мне на цензуру сочинения Пушкина, которые должны служить дополнением к изданным уже семи томам4. Этих новых сочинений три тома5. Многие стихотворения уже были напечатаны в "Современнике". Жуковский просит просмотреть все это к субботе. Тяжелая работа! Но надо ее исполнить.
- Я слышал, - между прочим сказал мне Жуковский, - что вы намерены писать характеристики русских поэтов; это хорошее дело. Я готов помочь вам материалом.
Я поблагодарил и действительно намерен воспользоваться его предложением. Жуковский просил прислать ему то, что я уже написал о нем.
28 <февраля>. Опять был у Василия Андреевича. Застал его больным. Разговор о литературе. Он прочел мою характеристику Батюшкова6 и очень хвалил ее.
Потом Жуковский жаловался на "Отечественные записки"7, которые превозносят его до небес, но так неловко, что это уже становится нелестным.
- Странно, - прибавил он, - что меня многие считают поэтом уныния, между тем как я очень склонен к веселости, шутливости и даже карикатуре.
Еще много говорил о торговом направлении нашей литературы и прибавил в заключение:
- Слава Богу, я никогда не был литератором по профессии, а писал только потому, что писалось.
1841
Март 11. <...> Боже великий! Что за порядок вещей! Вот я уже полноправный член общества, пользуюсь некоторой известностью и влиянием и не могу добиться - чего же? Независимости моей матери и брата! Полоумный вельможа имеет право мне отказать: это называется правом! Вся кровь кипит во мне, я понимаю, как люди доходят до крайностей!.. Жду с нетерпением приезда из Москвы Жуковского8: может быть, его влияние в состоянии будет что-нибудь сделать. <...>
23 <марта>. Сегодня был у Жуковского и просил его содействия по делу о моей матери и брате. Он с негодованием слушал мой рассказ о моих неудачных попытках по этому случаю и открыто выражал свое отвращение к образу действий графа и к обусловливающему их порядку вещей. Василий Андреевич обещался пустить в ход весь свой кредит. Я с моей стороны не постою ни за какой суммой выкупа, если последний потребуется, - чего бы мне ни стоило скопить ее. Боже мой! Боже мой! Лишь бы не изнемочь в борьбе...
Апрель 3. Праздники. Прекрасные, ясные, теплые дни - теплые, насколько они могут быть такими в Петербурге до вскрытия Новы. Сегодня состоялся акт в университете. Речь моя имела успех, хотя я читал дурно.
От Жуковского еще никаких вестей.
9 <апреля>. Сегодня наконец спала с моего сердца невыносимая тяжесть: наконец моя мать - моя праведная, благородная, возвышенная мать - и брат мой могут заодно со мной свободно дышать. Граф Шереметев уже подписал отпускную, без выкупа: сегодня я получил о том извещение. Кому я этим обязан: Жуковскому или наконец решимости самого графа? Во всяком случае, все прошлое забыто и прощено.
14 <апреля>. Дело о матери моей и брате кончилось так хорошо только благодаря вмешательству Жуковского. Да благословит его Бог! Сегодня я был у него и благодарил его9. <...>
1843
Май 10. Жуковский прислал мне на цензуру свою новую пьесу: "Наль и Дамаянти", эпизод из индейской поэмы "Магабараты"10. Что сказать о ней? Гекзаметры прекрасны: свежий, стройный, роскошно благоухающий язык. Но фантастическое здание поэмы не сразу может прийтись по вкусу нашим европейским требованиям.
1852
<...> Погодин спрашивал у министра разрешение окружить в "Москвитянине" черным бордюром известие о смерти Жуковского. Министр разрешил. <...>
Ноябрь 10. Читал А. С. Норову мою статью о Жуковском11. Она понравилась ему. Я еще летом обещал ее Краевскому12. Теперь о том проведали издатели "Современника" и предлагают мне гораздо более выгодные условия. С тем же являлся ко мне и редактор "Библиотеки для чтения". Но не подобает изменять своему слову. Я только написал Краевскому, что, так как у него уже была статья о Жуковском, не предпочтет ли он отказаться от моей? Краевский отвечал, что никогда ни под каким видом не желает отказаться от моей статьи и просит прислать ему ее. Ну, так тому и быть.
27 <ноября>. Был вчера у цензора (А. В.) Фрейганга с моей статьей о Жуковском. Он согласился, чтобы она была представлена ему на рассмотрение в корректуре. Я прочитал ему несколько страниц заключения. Он заметил одну фразу, которую, по его мнению, надлежало изменить, или, вернее, не фразу, а два слова: "движение умов". <...>
1853
Январь 8. <...> Меня встретил Плетнев с изъявлениями благодарности и прочее за мою статью о Жуковском, которую уже прочел в первом номере "Отечественных записок".
- Вы попали прямо в суть дела, - сказал он мне, - и превосходно определили Жуковского со всех сторон. Особенно хорошо определены у вас отношения его к обществу. Я сам старался везде показывать, что деятельность писателя есть гражданская заслуга.
До меня вообще доходят вести, что статья моя принята в публике очень хорошо. Это ободряет меня на писание дальнейших очерков.
1855
Октябрь 18. <...> Получил высочайшее повеление о назначении меня членом комитета под председательством Д. Н. Блудова для рассмотра посмертных сочинений Жуковского13, которые хотят издать. Другие члены: Плетнев, князь Вяземский, Корф (Модест Андреевич) и <Ф. И.> Тютчев.
19 <октября>. Был у графа Блудова. Он очень приветлив. Говорил о Жуковском с большим уважением, так же как и о всей литературе карамзинского периода. Меня порадовала его живость и теплота отношения ко всему, что касается ума, знания и поэзии. <...>
27 <октября>. <...> был у графа Блудова, где состоялось сегодня собрание комитета по рассмотру сочинений Жуковского. Собрались: Корф, Плетнев, Тютчев. Граф Блудов очень любезен. Толковали, как приняться за рассмотрение сочинений Жуковского. Положено разделить их на части, которые каждый член по прочтении доставит другому. <...>
1856
Май 7. Обедал у графа Блудова. Сообщил ему, что у меня готово предисловие к дополнительному изданию сочинений Жуковского. Он назначил время, чтобы прочесть вместе. <...>
Июнь 3. <...> <...>
1857
Февраль 24. Воскресенье. Заседание комитета у графа Блудова по изданию сочинений Жуковского. Читано было примечание графа к поэме "Агасфер". <...>
Декабрь 25. Среда. Граф Блудов пригласил меня сегодня на открытие надгробного памятника Жуковскому. Была отслужена панихида в церкви и на могиле. Памятник сделан еще по указанию вдовы Жуковского из черного гранита, в виде гробницы. По сторонам тексты из Св. писания. Он показался мне массивным и неуклюжим.
Комментарии
Александр Васильевич Никитенко (1805--1875) - литературный критик, профессор русской словесности Петербургского университета, впоследствии академик, с 1833 г. - цензор. Автор "Дневника" - ценнейшего источника о литературно-общественной жизни XIX в. Имя Жуковского неоднократно и по разным поводам упоминается в "Дневнике". В этом смысле "Дневник" - своеобразная летопись встреч двух деятелей русской культуры. В неопубликованном дневнике Жуковского за 1840--1841 гг. есть две записи об этих встречах: "30/12, суббота, [ноября 1840]. Утро дома. У меня Никитенко. Печальные вести об университете..."; "13/25, воскресенье [апреля 1841]. <...> Никитенко, которого родные получили свободу..." (ЦГАЛИ. Ф. 198. Оп. 1. Ед. хр. 37. Л. 72, 94 об.). Эти лаконичные записи уточняют и проясняют характер взаимоотношений Жуковского и Никитенко.
После смерти поэта А. В. Никитенко написал о нем статью "В. А. Жуковский со стороны его поэтического характера деятельности" (ОЗ. 1853. Т. 86. No 1, отд. 2. С. 1--36), получившую признание современников. Заканчивается статья следующими словами: "... Жуковский был высоким нравоучителем своего поколения... Творения Жуковского были такою школою вкуса, в которой, вместе с чистыми понятиями о прекрасном, мы все, в лучшую, плодотворнейшую пору жизни почерпали светлые идеи о достоинстве и назначении жизни" (там же, с. 36). Эти слова вполне подтверждаются записями Никитенко в "Дневнике", где прежде всего раскрывается нравственный облик поэта.
ИЗ "ДНЕВНИКА"
(Стр. 316)
Никитенко А. В. Дневник: В 3 т. / Подгот. текста, вступ. статья и примеч. И. Я. Айзенштока. М.: Гослитиздат, 1955. Т. 1. С. 132, 198--199, 219--220, 230--231, 266, 353, 357--358, 423--424, 439, 443, 458, 466.
1 ... драму "Россия и Баторий". -- Имеется в виду: Россия и Баторий: Историческая драма в 5-ти действиях / Соч. барона Розена. СПб., 1833.
2 Следы редакторской работы В. А. Жуковского сохранились в архиве (РНБ. Ф. 286. Оп. 1. Ед. хр. 26. Л. 152--155 об.) и библиотеке поэта (Описание, No 328). В экземпляре трагедии "Россия и Баторий" Жуковский вычеркивает целый ряд сцен, делая ее более сценичной, а с другой стороны - пригодной для цензуры, хотя трагедия так и не была поставлена. Подробнее о Жуковском - редакторе трагедий Розена см.: БЖ,
3 Мне жаль князя... "держал бой с председателем цензурного комитета князем Дондуковым-Корсаковым за сочинения Пушкина, цензором которых я назначен" (Никитенко А. В. Указ. соч. Т. 1. С. 198).
4 ... к изданным уже семи томам. -- Здесь Никитенко неточен: первое посмертное собрание сочинений Пушкина (СПб., 1838) включало восемь томов.
5 -- Имеются в виду три дополнительных тома к первому посмертному собранию сочинений Пушкина (СПб., 1841. Т. 9--11).
6 Задуманная Никитенко книга характеристик русских поэтов не была осуществлена. Характеристику Батюшкова, которую "очень хвалил" Жуковский, Никитенко напечатал в "Одесском альманахе на 1840 год" (с. 458--462).
7 Видимо, жалобы Жуковского относятся к статье В. Г. Белинского по поводу "Бородинской годовщины" Жуковского (ОЗ. 1839. No 9, отд. VII. С. 1--13), где о Жуковском говорится как о "знаменитом поэте, лавровенчанном ветеране нашей поэзии".
8 ЦГАЛИ. Ф. 198. Оп. 1. Ед. хр. 37. Л. 89 об.).
9 Об этом Жуковский записал в дневнике: "Никитенко, которого родные получили свободу..." (там же, л. 94 об.).
10 Перевод Жуковским эпизода "Наль и Дамаянти" из "Махабхараты" сделан с немецкого переложения Ф. Рюккерта No 1986). Как показывают рукописи, Жуковский работал над переводом повести с 21 мая 1837 г. по 16 декабря 1841 г. (Изд. Вольпе, т. 2, с. 545). Вышла в свет повесть отдельной книгой: Наль и Дамаянти / Индейская повесть В. А. Жуковского; рисунки по распоряжению автора выполнены г. Майделем. Изд. Фишера, 1844.
11 ... читал... мою статью о Жуковском. "В. А. Жуковский со стороны его поэтического характера и деятельности".
12 ... обещал ее Краевскому. -- А. А. Краевский - редактор журнала "Отечественные записки", где статья была напечатана.
13 ... посмертных сочинений Жуковского, которые хотят издать. -- Речь идет о пятом издании сочинений Жуковского (Пб., 1849--1857. Т. 1--12).