<РЕЧЬ В ЗАСЕДАНИИ «АРЗАМАСА»>
|
Братья-друзья арзамасцы! Вы протокола послушать,
Верно, надеялись. Нет протокола! О чем протоколить? Все позабыл я, что было в прошедшем у нас заседанье! Все! да и нечего помнить! С тех пор, как за ум мы взялися, Ум от нас отступился! Мы перестали смеяться — Смех заступила зевота, чума окаянной Беседы! Даром что эта Беседа давно околела — зараза Все еще в книжках Беседы осталась — и нет карантинов! Кто-нибудь, верно, из нас, не натершись «Опасным соседом», Голой рукой прикоснулся к «Чтенью» в Беседе иль вытер, Должной не взяв осторожности, свой анфедрон рассужденьем Деда седого о слоге седом — я не знаю! а знаю Только, что мы ошалели! что лень, как короста, Нас облепила! дело не любим! безделью ж отдались!
Мы написали законы; Зегельхен их переплел и слупил с нас
Восемь рублей и сорок копеек — и всё тут! Законы Спят в своем переплете, как мощи в окованной раке! Мы от них ожидаем чудес — но чудес не дождемся. В Киев и там в Днепре утопил любовь к Арзамасу! Реин давно замолчал, да и мы не очень воркуем! Я, Светлана, в графах таблиц, как будто в тенетах, Скорчасъ сижу; Асмодей, распростившись с халатом свободы, Лезет в польское платье, поет мазурку и учит Польскую азбуку; Резвый Кот всех умнее; мурлычет Нежно люблю и просится в церковь к налою; Кассандра, Сочным бивстексом пленяся, коляску ставит на сани, Скачет от русских метелей к британским туманам и гонит Челн Очарованный к квакерам за море; Чу в Цареграде Стал не Чу, а чума, и молчит; Ахилл, по привычке, Рыщет и места нигде не согреет; Сверчок, закопавшись В щелку проказы, оттуда кричит к нам в стихах: я ленюся. Арфа, всегда неизменная Арфа, молча жиреет! Только один Вот-я-вас усердствует славе; к бессмертью Скачет он на рысях; припряг в свою таратайку Брата Кабуда к Пегасу, и сей осел вот-я-васов Вслед за Кабудом, друзья! Перестанем лениться! быть худу! Быть бычку на веревочке! быть Арзамасу Беседой! Вы же, почетный наш баснописец, вы, нам доселе Бывший прямым образцом и учителем русского слога, Вы, впервой заседающий с нами под знаменем Гуся, О, помолитесь за нас, погруженных бесстыдно в пакость Беседы! Да спадет с нас беседная пакость, как с гуся вода! Да воскреснем. |
Примечания
<Речь в заседании «Арзамаса»>. Напечатано впервые — не полностью, с пропуском 25 стихов — в «Отчете императорской Публичной библиотеки за 1884 год». Речь Жуковского (вместо протокола) приготовлена была, вероятно, для последнего заседания «Арзамаса», которое состоялось лишь 7 апреля 1818 г. (предыдущее заседание было 2 октября 1817 г.).
Беседа давно околела... — Враг «Арзамаса» «Беседа любителей русского слова» прекратила существование вскоре после смерти Г. Р. Державина.
«Опасный сосед» — комическая поэма В. Л. Пушкина, высмеивающая литературных староверов, одно из любимых произведений арзамасцев.
«Чтенья» — «Чтения в Беседе любителей русского слова» — орган «Беседы», редактируемый А. С. Шишковым.
Рассужденье Деда седого о слоге седом — сочинение А. С. Шишкова «Рассуждение о старом и новом слоге российского языка» (1803).
Мы написали законы; Зегельхен их переплел... — Устав «Арзамаса», составленный Жуковским и Д. Н. Блудовым и переплетенный петербургским переплетчиком Зегельхеном, хранится ныне в Государственном историческом музее в Москве.
М. Ф. Орлов был в 1817 г. назначен на службу в Киев; нас взбаламутив — Орлов был одним из инициаторов издания «Арзамасом» политического журнала.
Я, Светлана, в графах таблиц... —
Асмодей, распростившись с халатом свободы... — П. А. Вяземский был в 1817 г. назначен на службу в Варшаву и, написав перед отъездом «Прощание с халатом», выехал в феврале 1818 г. из Петербурга к месту службы.
Резвый Кот (из баллады Жуковского «Пустынник») — Д. П. Северин (1791—1865), женившийся вскоре, в 1818 г., на Е. С. Стурдза.
— Д. Н. Блудов, назначенный в начале 1818 г. сотрудником русского посольства в Лондон.
Челн Очарованный (из баллады «Адельстан») — П. И. Полетика (1778—1849), дипломат, с 1817 г. — русский посланник в США.
Чу (выражение, встречающееся во многих балладах Жуковского) — Д. В. Дашков (1788—1839), один из основателей «Арзамаса», в 1818—1820 гг. служил в русском посольстве в Константинополе.
(из баллады Жуковского того же названия) — К. Н. Батюшков (1787—1855), живший зимою 1817—1818 г. то в Петербурге, то в Москве, то в деревне.
Сверчок (из баллад «Светлана» или «Пустынник») — А. С. Пушкин, во второй половине января 1818 г. серьезно заболевший.
Арфа (из баллады «Эолова арфа») — А. И. Тургенев.
(Вот, Вотрушка, Вот-я-вас-опять; словом «Вот» часто начинается строфа в «Светлане») — В. Л. Пушкин (1767—1830), автор «Опасного соседа» и сказки «Кабуд-путешественник» (напеч. 1818).
Почетный наш баснописец — И. И. Дмитриев (1760—1837), «почетный гусь» «Арзамаса» (эмблемой которого был гусь); об участий Дмитриева, постоянно жившего в Москве, в заседании общества «под знаменем гуся» никаких сведений не имеется.