ВѢСТНИКЪ ЕВРОПЫ
издаваемый
Николаемъ Карамзинымъ.
ЧАСТЬ VIII. № 6
Въ Университетской Типографіи,
у Люби, Гарія и Попова.
О Путешествіи въ Малороссію.
(Cтатья присланная.)
Путешествіе въ Малороссію, изданное К. П. Шаликовымъ. Я читалъ ее съ примѣчаніемъ, съ удовольствіемъ, и желаю сообщить мысли, которыя при чтеніи родились въ головѣ моей, тому, кто захочетъ — узнать ихъ! При самомъ началѣ путешествія открывается цѣль Автора. Chаngeons de lieu pour nous défaire du tems, говоритъ онъ, и ѣдетъ не съ тѣмъ, чтобы описывать города и провинціи, но съ тѣмъ, чтобы — уѣхать отъ времени, и естьли можно, увезти читателя съ собою.
Не будемъ же искать въ этой книгѣ ни географическихъ, ни топографическихъ описаній...... Авторъ думалъ объ одномъ удовольствіи читателя. Изъ отрывковъ его (сія книга составлена изъ отрывковъ) мы не узнаемъ, сколь многолюденъ такой-то городъ, могутъ ли ходить барки по такой-то рѣкѣ, и чѣмъ больше торгуютъ въ такой то провинціи — мы будемъ бродить вмѣстѣ съ странникомъ, куда глаза глядятъ; взойдемъ вмѣстѣ съ нимъ на крутой берегъ шумящаго Днѣпра, послѣдуемъ глазами за бурнымъ теченіемъ рѣки, вздохнемъ близь могилы его друга, освѣщенной лучами заходящаго солнца, и вмѣстѣ съ нимъ вспомнимъ о прошедшемъ, которое невозвратно — которое быстро сокрылось и, можетъ быть, унесло наше щастіе. —
Кого не трогаетъ чувствительность? Кто не предавался меланхоліи? Кто не мечталъ въ тишинѣ уединенія о своей участи, не строилъ воздушныхъ замковъ, не бросалъ унылаго взора на минувшее время юности? Молодой человѣкъ, съ пламенною душею хотѣлъ бы, кажется, всю Натуру прижать къ своему сердцу. Всюду летаютъ за нимъ мечты, сіи метеоры юнаго воображенія. Взоръ его стремится въ будущее; надежды, желанія волнуютъ его сердце; онъ вопрошаетъ судьбу; хочетъ узнать, что готовится ему за таинственнымъ покровомъ, которымъ закрыта она отъ взоровъ любопытныхъ; самъ за нее отвѣчаетъ себѣ; играетъ призраками, и щастливъ. Но какъ скоротечна сія пылкая, живая молодость! Увядаютъ чувства, и бѣдной человѣкъ, лишенный магической силы, которая прежде созидала вокругъ него волшебный міръ, напрасно унылымъ взоромъ ищетъ прелестей въ пышной, великолѣпной Натурѣ: вокругъ него — развалины! Гробъ и смерть остались для него въ будущемъ; воспоминанія — въ прошедшемъ, воспоминанія прелестныя и в мѣстѣ печальныя...
ù le raméne Le regret du bonheur et même de la peine!
Ахъ! кому не дорогис іи минуты слишкомъ быстрыя, сіи цвѣты увядшіе?
— И чтобы осталось намъ въ этомъ мірѣ, когдабъ, заранѣе положивъ во гробъ свое сердце, мы не могли... Но я, кажется, хотѣлъ говорить о путешествіи Господина Шаликова? Возвратимся къ нему.
Всякой скажетъ со мною: пріятно путешествовать! Единообразная, сидячая жизнь наскучитъ; душа наша любитъ перемѣны; одни и тѣ же предметы дѣйствуютъ на нее часъ отъ часу слабѣе, наконецъ перестаютъ дѣйствовать, и она засыпаетъ; всегда новые предметы, безпрестанно ее возбуждая, не даютъ ей притти въ разслабленіе, питаютъ ея силу. Правда, мы можемъ и не выходя изъ горницы быть дѣятельны и всегда находить новыя занятія для ума, души и сердца; не спорю — но естьли путешествіе доставляетъ намъ новое, пріятнѣйшее средство занимать свою душу, то мы не должны презирать его, и можемъ имъ воспользоваться.
Путешественникъ съ образованною душею, съ чувствительнымъ сердцемъ никогда не узнаетъ скуки. Сцены Природы, которая, какъ будто напоказъ, выставляетъ передъ нимъ свои богатства; сцены городовъ шумныхъ, въ которыхъ тонкой, наблюдательной взоръ его будетъ слѣдовать за человѣкомъ по лѣстницѣ гражданскихъ состояній, отъ степени работника до степени законодателя — вотъ предметы, которыми займется душа его. Иногда, наскучивъ пестротою городскихъ обществъ, сойдетъ онъ съ блестящаго, многолюднаго театра, удалится въ мирное село, въ хижину земледѣльца, и опытомъ повѣритъ слова сердца своего, что «ѣ и невинности нравовъ» щастливъ, или по крайней мѣрѣ — достоинъ щастія. Кто украсилъ свою душу цвѣтами мудрости, тотъ имѣетъ право не бояться рока, или ожидать его благодѣяній...
Но я опять забылъ свой предметъ, и думаю, что наскучилъ читателю, естьли, разумѣется, имѣю читателя. Терпѣніе!
Я читалъ, повторяю, путешествіе Г. Шаликова съ удовольствіомъ, и взялъ перо не съ тѣмъ, чтобы написать на него критику, а желая единственно сказать, что я..... читалъ его. Человѣкъ, не слишкомъ строгой, не станетъ бранить меня за то, что отнимаю у него двѣ или три минуты, которыя, можетъ бытъ, и безъ меня были бы потеряны для его удовольствія. Совѣтую всякому любителю Рускихъ книгъ познакомиться съ нашимъ Путешественникомъ и замѣтить особенно главы: Могила друга, Яковъ садовникъ, Физіономія, Послѣдній взглядъ на Днѣпръ, Монастырь, Лѣтній вечеръ въ Малороссіи; ѣ многимъ полюбятся; а между тѣмъ могу и выписать одну изъ нихъ — напримѣръ.....
,,Лѣтній вечеръ въ Малороссіи.
,,Ежели въ теченіе дня сердце ваше было грустно, печально, то вышедъ при захожденіи солнечномъ въ поле, вы пьете въ здѣшнемъ вечернемъ воздухѣ спасительныя струи Леты — забвенія всего, кромѣ щастія. Какая тишина, какой миръ льется въ душу! Какое благоуханіе, какая прохлада освѣжаетъ чувства! Сладкой восторгъ объемлетъ сердце ваше; цвѣщущія фантазіи окружаютъ воображеніе — вы щастливы, и признаетесь въ щастіи своемъ!
ѣтъ! на уныломъ вашемъ Сѣверѣ такихъ лѣтнихъ вечеровъ, какъ здѣсь, не бываетъ! Тамъ безконечной день истощитъ всѣ силы, и минутной вечеръ не успѣетъ предложить вамъ своихъ пріятностей: здѣсь посреди лѣта — въсемь часовъ уже вечеръ — уже время прохлады, свѣжести и щастія.
,,Одинъ съ моими мечтами, съ моимъ сердцемъ, иду въ поле или рощу, наслаждаться вечернею Природою. Заботы и прискорбія дня исчезаютъ мгновенно въ животворныхъ объятіяхъ ея — подобно какъ въ объятіяхъ страстной любовницы или нѣжнаго друга; душа моя освобождается отъ всѣхъ тяжелыхъ узъ рока — и я благословляю участь свою.
,,Смотря на прекрасной разноцвѣтной западъ — на солнце, которое, въ видѣ алаго яхонтоваго шара, съ величественнымъ спокойствіемъ спускается ниже — ниже, думаю отомъ времени, когда смотрѣлъ я на сіе великолѣпное зрѣлище Природы изъ оконъ Д* или Т... ; множество сладкихъ воспоминаній мнѣ представляется; съ благодарнымъ чувствомъ говорю прости миловидному солнцу; оглядываюсь кругомъ; ищу новыхъ прелестей, и вижу въ противоположиости его другой, ему подобный шаръ — блѣдную луну, которая — по мѣрѣ того, какъ опускается и тускнетъ затмѣвающее ее свѣтило — возвышается: и получаетъ сіяніе... Такъ щастіе одного смертнаго зиждется на бѣдствіи другаго! такъ меркнетъ одинъ, и уступаетъ блескъ другому!
ѣръ слога нашего Путешественника! Иной, прочитавъ эту статью, скажетъ самому себѣ: поѣду въ Малороссію; тамъ такіе прекрасны евечера! Ахъ! естьли бъ скорѣе пришло лѣто! Но я скажу ему на ухо: не ѣзди въ Малороссію для однихъ лѣтнихъ прекрасныхъ вечеровъ; они и здѣсь, въ Москвѣ, прекрасны. Выдешь на пространное Дѣвичье Поле; тамъ, гдѣ возвышаются гордыя стѣны Дѣвичьяго монастыря, сядешь на высокомъ берегу свѣтлаго пруда, въ которомъ, какъ въ чистомъ зеркалѣ, изображаются и зубчатыя монастырскія стѣны съ ихъ башнями, и златыя главы: церквей, озаренныя заходящимъ солнцемъ, и ясное небо, на которомъ носятся блестящія облака; сядеть, и съ тихимъ, спокойнымъ чувствомъ будешь смотрѣть, какъ солнце, приближаясь къ горизонту, начнетъ блѣднѣть, мало по малу терять свой ослѣпляющій блескъ, и обратясь въ багряный, пламенный шаръ, броситъ послѣдній, умирающій взоръ на тихую рѣку, на отдаленный лѣсъ, на монастырскія стѣны, на золотыя главы церквей, и потухнетъ. А ты, мой любезной читатель, между тѣмъ будешъ сидѣтъ задумавшись, мечтать, прислушиваться къ тихому гласу вечера, къ журчанію водъ, къ дыханію вѣтра, которой будетъ колебать тростникъ, растущій на берегу пруда, и струить зеркальную воду; плѣниться вечеромъ и ... забудешь о Малороссіи!
В. — ій.
Указатель къ Вѣстнику Европы 1802—1830
М. Полуденскій
8. Опутешествіи въ Малороссію (ч, 8, №6, стр. 114—122), подписано В....ій. Критическая статья на сочиненіе К. П. Шаликова: «Путешествіе въ Малороссію.» Эта статья, по замѣчанію Гр. Д. Н. Б., помѣщенному въ «Мѣлочахъ изъ запаса моей памяти», М. Дмитріева стр. 173, (Москвитянинъ 1854. г.), принадлежитъ В. А. Жуковскому, но пропущена въ П. С. С.