• Приглашаем посетить наш сайт
    Крылов (krylov.lit-info.ru)
  • Наль и Дамаянти. Индейская повесть.

    Вступление
    Глава: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
    Примечания

    НАЛЬ И ДАМАЯНТИ
    Индейская повесть1


    В те дни, когда мы верим нашим снам
    И видим в их несбыточности быль,
    Я видел сон: казалось, будто я
    Цветущею долиной Кашемира
    Иду один; со всех сторон вздымались
    Громады гор, и в глубине долины,
    Как в изумрудном, до краев лазурью
    Наполненном сосуде, — небеса
    Вечерние спокойно отражая, —
    Сияло озеро; по склону гор

    От запада сходила на долину
    Дорога, шла к востоку и вдали
    Терялася, сливаясь с горизонтом.
    Был вечер тих; все вкруг меня молчало;
    Лишь изредка над головой моей,
    Сияя, голубь пролетал, и пели

    Вдруг вдалеке послышались мне клики;
    И вижу я: от запада идет
    Блестящий ход; змеею бесконечной
    В долину вьется он; и вдруг я слышу:
    Играют марш торжественный; и сладкой
    Моя душа наполнилася грустью.
    Пока задумчиво я слушал, мимо
    Прошел весь ход, и я лишь мог приметить
    Там, в высоте, над радостно шумящим
    Народом, паланкин; как привиденье,
    Он мне блеснул в глаза; и в паланкине
    Увидел я царевну молодую,
    Невесту севера; и на меня
    Она глаза склонила мимоходом;
    И скрылось все... когда же я очнулся,
    Уж царствовала ночь и над долиной
    Горели звезды; но в моей душе
    Был светлый день; я чувствовал, что в ней
    Свершилося как будто откровенье
    Всего прекрасного, в одно живое

    Переменился: я себя увидел
    В царевом доме, и лицом к лицу
    Предстало мне души моей виденье;
    И мнилось мне, что годы пролетели
    Мгновеньем надо мной, оставив мне
    Воспоминание каких-то светлых
    Времен, чего-то чудного, какой-то
    Волшебной жизни. — И мой сон
    Опять переменился: я увидел
    Себя на берегу реки широкой;
    Садилось солнце; тихо по водам
    Суда, сияя, плыли, и за ними
    Серебряный тянулся след; вблизи

    В кустах светился домик; на пороге
    Его дверей хозяйка молодая
    С младенцем спящим на руках стояла...
    И то была моя жена с моею
    Малюткой дочерью... и я проснулся;
    И милый сон мой стал блаженной былью.

    И ныне тихо, без волнень льется.

    Смотря в лицо подруги, данной богом
    На освященье сердца моего.
    Смотря, как спит сном ангела на лоне
    У матери младенец мой прекрасный,
    Я чувствую глубоко тот покой,
    Которого так жадно здесь мы ищем,
    Не находя нигде; и слышу голос,
    Земные все смиряющий тревоги:
    Да не смущается твоя душа,
    Он говорит мне, веруй в бога, веруй
    В меня. Мне было суждено своею
    Рукой на двух родных, земной судьбиной
    Разрозненных могилах те слова
    Спасителя святые написать;
    И вот теперь, на вечере моем,
    Рука жены и дочери рука
    Еще на легкой жизненной странице
    Их пишут для меня, дабы потом

    Перенести в успокоенье скорби,
    В воспоминание земного счастья,
    В вознаграждение любви земныя
    И жизни вечныя на упованье.

    И в тихий мой приют, от всех забот
    Житейского живой оградой сада
    Отгороженный, друг минувших лет,
    Поэзия ко мне порой приходит
    Рассказами досуг мой веселить.
    И жив в моей душе тот светлый образ,
    Который так ее очаровал
    Во время о́но... Часто на краю

    Небес, когда уж солнце село, видим
    Мы облака; из-за пурпурных ярко
    Выглядывают золотые, светлым
    Вершинам гор подобные; и видит
    Воображенье там как будто область
    Иного мира. Так теперь созданьем
    Мечты, какой-то областью воздушной
    Лежит вдали минувшее мое;

    Мной встреченный на жизненном пути,
    По-прежнему оттуда мне сияет.
    Но он уж не один, их два; и прежний
    В короне, а другой в венке живом
    Из белых роз, и с прежним сходен он,
    Как расцветающий с расцветшим цветом;
    И на меня он светлый взор склоняет
    С такою же приветною улыбкой,
    Как тот, когда его во сне я встретил.
    И имя им одно. И ныне я
    Тем милым именем последний цвет,
    Поэзией мне данный, знаменую
    В воспоминание всего, что было
    Сокровищем тех светлых жизни лет
    И что теперь так сладостно чарует
    Покой моей обвечеревшей жизни.

    Дюссельдорф, 16/28 февраля 1843.

    1 Рюккертов, имеет более поэтического достоинства. Я держался последнего. Не зная подлинника, я не мог иметь намерения познакомить с ним русских читателей; я просто хотел рассказать им по-русски ту повесть, которая пленила меня в рассказе Рюккерта, хотел сам насладиться трудом поэтическим, стараясь найти в языке моем выражения для той девственной, первообразной красоты, которою полна Индейская повесть о Нале и Дамаянти.

    <По моему мнению, эта поэма не уступает никакой из древних и новых в красоте поэтической, в увлекательности страстей, в возвышенной нежности чувств и мыслей. Прелесть ее доступна всякому читателю, молодому и старику, знатоку искусства и необразованному, руководствующемуся одним естественным чувством. Повесть о Нале и Дамаянти есть самая любимая из народных повестей в Индии, где верность и героическое самоотвержение Дамаянти так же известны всем и каждому, как у нас постоянство Пенелопы>.

    Вступление
    Глава: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
    Примечания
    Раздел сайта: