Кондратий Федорович Рылеев
Биография К. Ф. Рылеева
К. Ф. Рылеев родился 18 сентября 1795 г. в небогатой дворянской семье. Его отец, управляющий делами кн. Голицына, был человек суровый и деспотичный. Мать Рылеева, Анастасия Михайловна Эссен, отдала ребенка в первый кадетский корпус, чтобы избавить мальчика от жестокого обращения. Интерес к поэзии пробудился в Рылееве довольно рано. Едва ли не первым его поэтическим опытом стала шуточная («ирои-комическая») поэма «Кулакияда», описывающая смерть и походы корпусного повара Кулакова и выставлявшая в юмористическом виде эконома Боброва, оставившего своеобразный след в истории корпуса. В 1814 г. Рылеев был выпущен в офицеры, в конную артиллерию, и отправился в действующую армию. Весной 1817 г. он возвращается в Россию, выходит в отставку, поступает на гражданскую службу. После женитьбы на Н. М. Тевяшевой переезжает в Петербург, вступает в Вольное общество любителей российской словесности и масонскую ложу «Пламенеющая звезда». В 1821 г. Рылеев был избран от дворянства заседателем уголовной палаты и приобрел некоторую популярность как неподкупный поборник справедливости. С 1824 г. Рылеев (по рекомендации Н. С. Мордвинова) – правитель канцелярии российско-американской компании, входит в состав ее акционеров.
1820-е гг. – время активной литературной деятельности К. Ф. Рылеева. С самого приезда в северную столицу он начинает печататься в «Невском зрителе», «Благонамеренном». С 1823 г. совместно с А. Бестужевым издает альманах «Полярная звезда». На 1826 г. издателями была запланирована «Звездочка» (альманах меньшего объема), но опубликована она была лишь в 1870 г. (в «Русской старине»). В 1824–1825 гг. он издает «Думы» (исторические картины в стихах), поэмы «Войнаровский» и «Наливайко». Но уже первое печатное произведение Рылеева – «К временщику» (1820) сделало его имя широко известным.
В начале 1823 г. Рылеев вступает в Северное общество, а через год – он его фактический глава.
В его квартире находился штаб подготовки восстания. Накануне 14 декабря в доме Рылеева было собрание будущих участников восстания. «Как прекрасен был в тот вечер Рылеев, – вспоминал Михаил Бестужев. – Он был нехорош собой, говорил просто, но не гладко, но когда он попадал на свою любимую тему – на любовь к родине, физиономия его оживлялась, черные, как смоль, глаза озарялись неземным светом, речь текла плавно, как огненная лава, и тогда, бывало, не устанешь любоваться им».
После провала восстания, ожидая неминуемого ареста, Рылеев уничтожил все документы, связанные с деятельностью тайного общества. Часть литературного архива он передал Ф. В. Булгарину. Рукописи стихотворений, наброски поэм и трагедий, личная переписка – все эти документы попали в следственную комиссию, а затем весь этот «рылеевский архив» при невыясненных обстоятельствах попал в Саратовскую губернию; и лишь в конце XIX в. он был частично опубликован.
Рылеев был отправлен в Петропавловскую крепость со следующим указанием Николая I: «... Посадить в Алексеевский равелин, но не связывая рук, без всякого сообщения с другими, дать ему и бумагу для письма, и что будет писать ко мне собственноручно, мне приносить ежедневно». Месяцы, проведенные в крепости, – трагичная и тяжелая полоса в жизни поэта. Его угнетало постоянное чувство вины перед товарищами, которых он привел к гибели, и он признал себя «главнейшим виновником происшествия 14 декабря». В росписи преступников Рылеев поставлен вторым: «умышлял на цареубийство... на лишение свободы и истребление царской фамилии... усилил деятельность Северного общества, управляя оным, преуготовлял способы к бунту... сам сочинял и распространял возмутительные песни и стихи, возбуждая к мятежу низших чинов... во время мятежа сам выходил на площадь...»
13 июля 1826 г. состоялась казнь 5 декабристов через повешение. Но Рылееву, Каховскому и Муравьеву пришлось пережить казнь дважды – веревки не выдержали тяжести кандалов, надетых на декабристов. Небывалая вещь в истории – их вешали вторично, хотя сорвавшийся с петли был достоин прощения.
Гражданская лирика
1820-е гг., – особенно начало, – важный этап исторической жизни Европы и России. Убийство наследника французского престола герцога Беррийского ремесленником Лувелем, революционные восстания в Португалии и Испании; в России – рост крестьянских волнений, бунт в Семеновском полку. Все это оказывало воздействие на настроение передовых людей.
1820 г. решительно изменил личную и творческую жизнь К. Ф. Рылеева. Он переезжает в Северную столицу. Завершен ученический период его творчества (свои ранние произведения он публикует под псевдонимом «К. Р-в», считая их подражательными и незначительными).
Рылеев находит свое призвание – в гражданской лирике, в вольнолюбивых стихах, и он бесповоротно встает на этот путь. Началом послужила сатира «К Временщику», опубликованная в «Невском зрителе» (1820 г., №10) за полной подписью поэта. Сатира метила во всесильного Аракчеева. «Все думали, что кары грянут, истребят и дерзновенного поэта, и тех, которые внимали ему, – писал Н. Бестужев, – но изображение было слишком верно, очень близко, чтобы обиженному вельможе осмелиться узнать себя в сатире. Он постыдился признаться явно... это был первый удар, нанесенный Рылеевым самовластью...». С этого стихотворения началось политическое поприще поэта. Он привлек всеобщее внимание.
Подзаголовок сатиры указывает на один из множества источников – сатиру М. В. Милонова «К Рубеллию» (1810), имеющую подзаголовок «Из Персия». Стихотворение Милонова не перевод, а вольное подражание. У римского поэта Персия (34 – 62) такой сатиры нет. Рылеевские обличения временщика звучали несравненно острей, чем у Милонова. Произведение Рылеева как бы воспроизводит сатиру XVIIIвека (их сближает поэтический язык, обильно использованы восклицания, вопросы, «архаическая» лексика; гражданская и патриотическая тематика вели за собой одический настрой, и риторическое построение). В сатире Рылеева встречаются и слова-«символы». Как верно было замечено, в военной поэзии 1812 г. формируется особый лексический пласт, который практически без изменений переходит в лирику 1820-х гг. Это слова-«сигналы», «система упорных символических понятий» – «тиранство», «рабство», «цепи», «бичи» – как бы образуют семантическое поле «врага»; «высокие» же слова гражданского языка: «отчизна», «отечество» (это слово указом Павла I вообще было запрещено употреблять), «свобода» («священная свобода»), «сыны», «деяния», «мужи» – прикрепляются к теме национально-освободительной борьбы.
Временщик в сатире Рылеева «тиран», «неистовый», «подлый», «коварный», «хитрый», «неблагодарный» – все эти образные эпитеты имеют яркую отрицательную окраску. Негативное отношение автора к «надменному временщику» доходит до полной своей кульминации (используются эмоционально-экспрессивные эпитеты противоположного оценочного значения):
Твоим вниманьим не дорожу, подлец,
Из уст твоих хула – достойных хвал венец!
Упоминаемые в сатире Сеян, Кассий, Брут, Катон – римские государственные деятели, составившие заговор против тиранов, – в представлении Рылеева они – символ любви к свободной отчизне.
Обращаясь к «неистовому тирану», не боясь его «ярого гнева», автор предлагает ему выбрать иной путь:
Ах! лучше скрыть себя в безвестности простой,
Себя, для строгого своих сограждан взора,
На суд их выставлять, как будто для позора!
Здесь явный намек на тех преступников, которых для наказания выставляли на площадях на суд людской, на всеобщее посмешище. Суд людской, возмездие народа будут страшными:
Народ тиранствами ужасен разъяренный!
В поэзии Рылеева начала 1820-х гг. (как и у многих русских поэтов) гражданские и элегические темы, гражданские и элегические стили существовали раздельно и не сливались. Это ограничение сохранилось в таких произведениях Рылеева, как послание «А. П. Ермолову» (1821) и ода «Гражданское мужество» (1823 г.), обращенная к Н. С. Мордвинову. Оба героя – и Мордвинов и Ермолов – полная противоположность временщику Аракчееву. Они достойны подражания личным мужеством, независимостью суждений. В понимании Рылеева – это идеал, они носители политической и нравственной доблести. Ермолов – «любимец славы», «наперсник Марса и Паллады! // Надежда сограждан, России верный сын», «гений северных дружин». Мордвинов – «гражданским мужеством дивит», «Души возвышенной свободу // Хранит в советах и суде».
Хотя названные произведения Рылеева обращены к реальным историческим лицам, его герои показаны достаточно абстрактно («О, витязь юный!» – обращается поэт к 44-летнему Ермолову), они лишены индивидуальных черт, они подобны античным героям, не знающим колебаний и сомнений.
Одический стиль Рылеева – источник патетических интонаций. Он как бы продолжает то направление развития оды в русской поэзии, которое было начато еще Радищевым. Оды Рылеева «Гражданское мужество», «Видение» (1823 г.) стали для него легальной возможностью для пропаганды своих политических идеалов. В «Видении» автор выражает надежду и веру в просвещенного монарха (оно обращено к пятилетнему мальчику, будущему Александру II). Это своеобразное послание просвещенной монархини – Екатерины II – к своему правнуку. Умудренная опытом императрица произносит те слова, которые близки автору, буквально выстраданы им:
Довольно лавров и побед,
Довольно громозвучной славы...
Иные ждут тебя дела...
Настанет век борений бурных
Неправды с правдою святой.
Уже воспрянул дух свободы
Против насильственных властей;
Смотри – в волнении народы,
Смотри – в движеньи сонм царей.
Забота о благе отечества и народное счастье – приоритетны в воспитании будущего императора:
Люби народ, чти власть закона,
Учись заране быть царем.
Люби глас истины свободной,
И рабства дух неблагородной –
Неправдосудье истреби.
Власть закона, свобода совести, уничтожение крепостничества – идеалы, за которые боролся Рылеев. Но их отстаивает и императрица, процарствовавшая 34 года (долгий срок для России):
Дай просвещенные уставы,
Свободу в мыслях и словах,
Науками очисти нравы
И веру утверди в сердцах.
Во всех перечисленных произведениях Рылеев использует свои любимые приемы: красочные эпитеты, риторические вопросы, повторы слов, архаичную лексику – все это усиливает эмоциональную картину.
Анализ стихотворения «Гражданин»
Венцом гражданской лирики Рылеева, замечательным памятником политической лирики декабристов стало его стихотворение «Гражданин», написанное незадолго до декабрьского восстания (в списке Мих. Бестужева названо «К молодому поколению»). Это самое распространенное нелегальное произведение Рылеева, при жизни поэта известное по многочисленным спискам. Да и публикация его в то время была невозможна. Цель стихотворения – агитация, обращение к современникам, призыв к решительным действиям:
Я ль буду в роковое время
Позорить гражданина сон
И подражать тебе, изнеженное племя
Переродившихся славян?
Нет, не способен я в объятьях сладострастья,
В постыдной праздности влачить свой век младой
И изнывать кипящею душой
Под тяжким игом самовластья.
Пусть юноши, своей не разгадав судьбы,
Постигнуть не хотят предназначенье века
За угнетенную свободу человека.
На бедствия своей отчизны
И не читают в них грядущий свой позор
И справедливые потомков укоризны.
Они раскаются, когда народ, восстав,
И, в бурном мятеже ища свободных прав,
В них не найдет ни Брута, ни Риеги.
Стихотворение построено на резкой антитезе: лирический герой – «я» и «они». Лирический герой – мужественный и суровый в душе боец, равнодушный к радостям жизни, презирающий слабость, готовый к смерти ради торжества своих идей.
Нет, не способен я в объятьях сладострастья,
И изнывать кипящею душой
Под тяжким игом самовластья.
«Они» – «изнеженное племя // Переродившихся славян»; радость для них – пустая светская жизнь, дни свои они проводят в парадах и смотрах. У них – «хладная душа» (эпитет «хладный» часто использовал и А. С. Пушкин при описании светской «черни»).
Это противопоставление было очень актуальным для многих поколений русской молодежи. В стихотворении Рылеева нет канонизированного конфликта добра со злом, «неправды с правдою святой». Конфликт – в равнодушии и убежденности, в безучастности к событиям и готовности жертвовать собой, безразличии к общественной жизни и вере в грядущую победу свободы и справедливости. Этот только намеченный в стихотворении Рылеева конфликт едва ли не стал ведущей темой русской литературы.
«Гражданина» стройное и логичное. Страстность и взволнованность интонации достигается метрическими изменениями – чередованием пяти-, четырех- и шестистопного ямба. Поэт избегает архаичной лексики, нет инверсионной формы. Говоря о современниках («племя переродившихся славян»), поэт как бы возвращает читателей к великому прошлому, когда любовь к свободе и личное мужество считались национальной доблестью предков-славян (можно вспомнить «новгородские циклы» поэтов-декабристов – их любимая историческая тема), и тем как бы сравнивает минувшее и нынешнее «роковое время». Что же ждет «изнеженное племя»?
... грядущий позор
...
И справедливые потомков укоризны.
Они раскаются, когда народ, восстав,
В них не найдет ни Брута, ни Риеги.
Опять мы встречаем слова-«сигналы» – «гражданина сан». «Сан – высокий чин или званье, знатная должность, жалованное достоинство, почет», – напишет В. И. Даль в своем «Толковом словаре».
«Прямым гражданином» Рылеев позднее назовет и другого своего героя – Войнаровского.
Это по-настоящему любовные стихи, но о иной любви – к Родине. Верно было замечено, что Рылеев явился истинным предшественником Лермонтова. Стихотворение «Гражданин» звучит по-лермонтовски. Высокий гражданский пафос и личные мотивы придают этому «посланию к молодому поколению» исключительную напряженность.
Гражданские стихи Рылеева – агитационный монолог. Лирический герой – служитель высшей нравственности – близок самому поэту-декабристу. Это поэт-гражданин, поэт-борец, современник или участник описываемых событий, переживающий «все бедствия своей отчизны» как свое личное страдание, он лишен мелких бытовых черт. Главное для него – любовь к свободе, это смысл его жизни, отсюда его готовность умереть за свои убеждения. Для Рылеева искусство и литература – агитационная трибуна; истинный же поэт – прежде всего боец. Его поэтический словарь – слова-«символы» («гражданин», «отечество», «доблесть», «свобода»). По мысли Рылеева, главная задача литературы – «пробудить в душах своих соотечественников чувствование любви к отечеству, зажечь желание свободы», – писал декабрист Ник. Бестужев. Рылеев с исключительной требовательностью относился к собственному поэтическому дарованию, так определив свою роль в русской поэзии: «Я не поэт, а гражданин».
Для Рылеева важен был образ поэта-гражданина. Таким для него в 1822 г. был Г. Р. Державин, который «всю жизнь вел борьбу с пороком» и, действуя во имя «святой правды», не уронил «высокий сан певца»:
... нет выше ничего
Предназначеня поэта...
– долг его,
Предмет – полезным быть для света.
Любовь к благу отечества, гражданственность, борьба с несправедливостью принесли Державину (не просто поэту, но и истинному сыну своего отечества) признание современников:
Ты памятник воздвигнул вечный:
Его не могут сокрушить
«Думы» Рылеева. Анализ думы «Наталья Долгорукова»
Под влиянием «Истории государства Российского» Н. М. Карамзина (но не будучи согласен с трактовкой некоторых исторических событий); Рылеев пишет собственное произведение «Курбский». Так начинается его обращение к исторической тематике, и в его творчество входит новый для него жанр – «думы» (редкий и в русской поэзии). Думы – украинские народные песни (как и русские былины) – жанр устного народного творчества; песни – поэмы о богатырях и народных героях складывались певцами-сказителями и передавались от одного поколения к другому.
«думами» Рылеев работал более двух лет (1821–1823 гг.), они публиковались в различных журналах и альманахах; автор читал их и в Обществе любителей российской словесности. В 1824 г. Рылеев решил их издать отдельной книгой, которая вышла в свет в 1825 г. В нее вошла 21 дума (из 25 написанных поэтом) – своеобразная поэтическая история России от Олега Вещего до Г. Р. Державина (10 веков истории).
Большинство героев «дум» – люди, сыгравшие заметную роль в истории страны (Олег, Святослав, Мстислав Удалой, Дмитрий Донской), несправедливо оклеветанные (Михаил Тверской), мужественно переживающие ссылку (Артамон Матвеев), темницу или плен (Яков Долгорукий), боровшиеся за свободу своей страны (Хмельницкий), национальные герои (Иван Сусанин), в тяжелейших условиях сохранившие стойкий характер, прямоту, отчаянную храбрость и беззаветное мужество. Они – мученики, идущие на смерть ради праведного дела (Волынский), предпочитающие смерть рабству (Хмельницкий), переживающие муки совести за все то зло, что были вынуждены причинить другим (кн. Ольга, которая признавая правоту и отвагу древлян, обязана была по обычаю отомстить).
«Цель моя, – писал К. Ф. Рылеев, – распространить между простым народом нашим, посредством дум сих, хотя бы некоторые познания о знаменитых деяниях предков, заставить его гордиться славным своим происхождением и еще более любить родину свою».
Верный своей постоянной идее – «пробудить в душах своих соотечественников чувство любви к Отечеству» – Рылеев создает свой идеал гражданина, и его восприятие определенного исторического лица вступает, порою, в противоречие с объективной сущностью героя или героини, в уста которых поэт вкладывает свободолюбивые монологи. Нарушается историческая правда и точность при разработке темы прошлого. И Ольга, и Волынский говорили одним языком, близким поэтам-декабристам. В «думах» нет верного воссоздания эпохи, герой – идеал, который близок автору, он такой, каким Рылеев хотел его видеть. Либо он раб низких страстей (Святополк, Глинский), и эта черта особенно выделяется в образе данного персонажа (что вообще характерно для отрицательного героя декабристской поэзии).
Но все же главное для Рылеева (как и для большинства его героев) – это любовь к свободе и гражданское мужество. Создавая свой цикл исторических портретов, Рылеев прежде всего видел его воспитательное значение, воспринимал как средство для поэтической агитации. Поэт не стремился быть точным, создавая исторических персонажей, но он и не искажал исторические факты.
«Думы» вызвали неоднозначные отклики в литературной среде. Критически отнесся к ним А. С. Пушкин: «Думы Рылеева и целят, а все невпопад» (апр. 1825 г.). «Все они на один покрой: составлены из общих мест... Национального, русского нет в них ничего, кроме имен...» (май 1825 г.). И уже совсем резкий отзыв: «Думы» дрянь» (июнь 1825 г.). «Кланяюсь планщику Рылеву, – пишет Пушкин А. Бестужеву (30 ноября 1825 г.), но я, право, более люблю стихи без плана, чем план без стихов». Рылеев в определенной степени был согласен с Пушкиным. «Чувствую сам, – пишет он в марте 1825 г., – что некоторые думы так слабы, что не следовало бы их и печатать в полном собрании. Но зато убежден душевно, что Ермак, Матвеев, Волынский, Годунов и им подобные хороши и могут быть полезны не для одних детей». Этим поэт как бы подчеркивал, что в его понимании историзм – не есть верность историческим лицам.
АНАЛИЗ ДУМЫ «НАТАЛЬЯ ДОЛГОРУКОВА»
Три из двадцати пяти «дум» посвящены женщинам разного социального положения и разной судьбы – «Ольга», «Рогнеда», «Наталья Долгорукова». Княгиня Н. Б. Долгорукова не сыграла никакой ключевой роли в истории страны. Она не была правительницей (как кн. Ольга), ни матерью известного государственного деятеля (Рогнеда). Она – жена, последовавшая за мужем в Сибирь и разделившая с ним девятилетнюю ссылку в Березове. Тем и велик ее подвиг, верной и преданной семье женщины. Подбирая материал для своего произведения, Рылеев пользовался как собственноручными записками княгини (изданными в 1819 г.), так и романом С. Н. Глинки. Княгиня Н. Б. Долгорукова в понимании Рылеева – идеал жены и гражданки. Поэтому эпитет «мятежный», который автор использует, описывая жизнь героини, и который кажется ему столь же естественным, может удивить тех, кто читал воспоминания княгини. По складу своего характера она и не была бунтаркой, она покорилась судьбе, склонилась перед ней.
Слово «судьба» неоднократно встречается в произведении, в авторском восприятии оно близко греческому пониманию судьбы как рока, предопределенности, неизбежности. Для самой героини судьба – «самовластная», «враждующая», ей неоднократно пришлось испытать «превратности судьбы». Эти эпитеты придают повествованию трагический оттенок. Душа героини «сжата тоской», а любовь ее «печальная». С горечью говорит она о самой себе:
«Была гонима всюду я
»
Но мужество и стойкость не покидают княгиню: «Все с твердостью перенесла!» И только один раз рок как бы сжалился над несчастной женщиной: «Судьба отраду мне дала». О тех, кто привел ее мужа к страшной гибели, княгиня скажет печально: «Он жертвой мести лютой пал». И хотя в этих словах слышится глухой протест против врагов рода Долгоруковых, но в них нет и намека на «мятежность».
Композиционно «Наталья Долгорукова» (как и все рылеевские «думы») построена по одному плану. Начинается с «описания места действия» (слова Пушкина). В «Думах» Рылеева преобладают мрачные краски (а в одной из «дум» он особо подчеркнет «унылая природа»):
Настала осени пора,
В долинах ветры бушевали,
Песчаный берег подрывали.
На брег сей дикий и крутой,
Невольно слезы проливая,
Беседовать с своей тоской
«брег дикий» (и это Киев!), и «страдалица младая» (самой героине 44 года). Но все же можно согласиться с автором: «страдалица младая» – как бы эпиграф ко всей трагической юности кн. Долгоруковой, тем тяжелейшим годам, что провела она в ссылке: «Вся молодость моя промчалась осенью ненастной».
Столь же условны и перифразы: страна «пустынная», «угрюмая», «глухая» – этими эпитетами Рылеев стремился описать место заточения Долгоруковых. И только один раз употребит прилагательное «снежный», которое в читательском восприятии всегда ассоциируется с Сибирью; но тут же автор как бы преуменьшает эти мелкие реалистические штрихи: «бродя меж снежных скал», как будто Березов находится в Антарктиде.
Мрачный и суровый пейзаж («место унылое», «рощи бесприютные»), элегические мотивы («беседовать с тоской», «навек с своей тоской», «душа, сжатая тоской», «изгнанье унылое») подчеркивают кульминацию произведения – уход героини в монастырь, трагизм ее прошлой и будущей жизни:
Забуду все: людей и свет,
Суровый выполню обет...
...
Живая в гроб заключена...
Для молодой княгини, которая оставила «богатство, почести и знатность», чтобы разделить с мужем все тяготы и ужасы ссылки, мечта была единственным утешением:
Судьба отраду мне дала
Я утешалась, я жила
Мечтой всегдашнею о милом!
В стране угрюмой и глухой
Она являлась мне как радость
Невольно проливала сладость.
Автор смешивает народнопоэтические выражения («друг милый»), романтическую лексику («страсть нежная», «друг прекрасный и младой»), архаизмы («взрыдала», «брег», «хлад»).
Желая подчеркнуть нравственный подвиг героини, Рылеев использует прием антитезы:
Забыла я родной свой град,
Чтоб с ним делить Сибири хлад
В «думе» 72 строчки, эмоциональный накал достигается автором путем повтора 8 строк в начале и конце произведения:
О, лейтесь, лейтесь же из глаз
Сегодня я в последний раз
Могу мечтать о друге милом.
В последний раз в немой глуши
Брожу с воспоминаньем смутным
Вверяю рощам бесприютным.
Внутри строк тот же повтор, как бы подчеркивающий переживания героини:
Но завтра, завтра я должна...
О, лейтесь, лейтесь же из глаз...
Рылеев использует и любимый романтиками прием, как бы восходящий к устному народному творчеству:
Сокройся в шумной глубине,
Ты, перстень, перстень обручальный,
И в монастырской жизни мне
Если все остальные «думы» заканчиваются «нравоучением» (слова А. С. Пушкина), то в «Наталье Долгоруковой» нравоучения нет и в помине. Может быть, потому, что вся жизнь Н. Б. Долгоруковой, поддержавшей жениха, а потом мужа в тяжелейших испытаниях и пережившей чудовищную по своей жестокости казнь близких ей людей, пример для подражания, символ верности и стойкости.
Анализ думы «Иван Сусанин»
«дум» характерно лирическое начало (и в этом же их композиционная особенность), для поэтического языка – ораторский стиль (риторические вопросы, восклицания, обращения). Герои рисуются в гражданско-поэтическом плане. Для Рылеева Наталья Долгорукова символ преданности семье и нравственной стойкости. Иван Сусанин – идеал человека, верного Родине и народу.
Дума «Иван Сусанин» была высоко оценена Пушкиным – это первая дума, «по коей начал подозревать в тебе истинный талант», – пишет он Рылееву в мае 1825 г.
«Иван Сусанин» отличается от других «дум» – монолог героя заменен эпическим повествованием. Хотя пейзаж в «думе» нарисован теми же мрачными красками: «вьюга бушует», «заставил всю ночь нас пробиться с метелью», «слепились от снега соколии очи», «ветер, бушуя, стучит». В общем – пора «ненастная» и «лес темный». Но тут же в пейзаж проникают яркие краски: вместо обычного условного рылеевского пейзажа перед нами выразительная картина наступающего зимнего утра:
Свист ветра умолкнул, утихнула вьюга.
На небе восточном зарделась заря...
...
И солнце сквозь ветры в лесу засияло:
То скроется быстро, то ярко блеснет,
Солнце – редкий гость в рылеевских «думах». «Потух последний луч солнца» («Рогнеда»); «Мгновенно солнце озарило // Равнину и брега реки» («Дмитрий Донской»), но здесь солнце как бы предвестник победы русского оружия в Куликовской битве.
Эмоциональному настрою рылеевских героев, их тяжелым переживаниям и мрачным думам более близка луна – обычно на темном небосводе, который изредка озаряется слабыми лучами зари.
В пейзаж «Ивана Сусанина» проникают тонкие реалистические наблюдения:
Стоят не Шелохнясь и дуб и береза;
Лишь Временно Ворон, Вспорхнув, прошумит,
И Дятел Дуплистую иву Долбит.
Приведенные выше строчки интересны в звуковом плане – последовательным чередованием аллитерации (С – Ш – В – Д), как бы воспроизводящей звуки зимнего леса.
Изменив привычную композицию (автор вводит вместо обычного монолога героя рассказ автора), поэт использует в повествовании и бытовые детали (описание крестьянской избы):
Поставлено пиво и кружка вина,
И русская каша и щи пред гостями,
И хлеб перед каждым большими ломтями.
...
«дымная избушка», «икона в углу» комнаты, «лавка». Язык героев простонароден: «Нам, знать, не добраться с тобой до ночлега», «Ты сбился, брат, верно нарочно с пути», «захолустье».
Главнее для автора – поступки героя. Сусанин понимает, что погибнет, но он должен действовать и так объясняет сыну причину своего поступка:
Скажи, что Сусанин спасает царя,
Любовью к отчизне и вере горя.
...
... Я гибну за русское племя.
– это слова, близкие декабристам: мотив жертвенности во имя правого дела:
Предателя, мнили, во мне вы нашли:
Их нет и не будет на Русской земли!
В ней каждый отчизну с младенчества любит
И душу изменой своей не погубит.
...
И радостно гибнет за правое дело!
Сусанин мужественно принимает смерть. «Снег чистый чистейшая кровь обагрила» – эти слова достойная эпитафия национальному герою.
Агитационные песни
Среди поэтического творчества Рылеева особенное место занимают «агитационные песни», написанные совместно с А. А. Бестужевым-Марлинским. Они были написаны по мотивам широко известных песен и романсов, что обеспечивало их особую популярность. Обратимся к одной из них – переделке романса Ю. А. Нелединского-Мелецкого «Ах, тошно мне».
| Нелединский-Мелецкий |
|
|
Ах, тошно мне |
Ох! Тошно мне |
Сохраняя стихотворный размер сентиментального романса, Рылеев наполняет свою песню новым содержанием («тошно и в родной стороне»).
| Рылеев |
Нелединский-Мелецкий |
|
|
|
«друге милом» Рылеев противопоставляет все неприглядные стороны российской действительности. Дворянство, барство, земские суды, приходские попы, финансовая система, кабаки – все, с чем приходится сталкиваться крепостным крестьянам (которых сравнивают с «рухлядью». Согласно «Толковому словарю» В. И. Даля «рухлядь – добро, пожитки, скарб»):
Мы посеем – они жнут.
...
А уж правды нигде
Не ищи, мужик, в суде,
Судьи глухи,
Без вины ты виноват.
Но Рылеев заставляет крестьян увидеть несправедливость, которая нисходит с самого верха:
Нас поборами царь
То дороги,
То налоги,
Разорили нас вконец.
Создавая свое стихотворение в духе народной песни, Рылеев сознательно избегает архаичной лексики, а также простонародной грубости языка. Последнее пятистишие составлено из пословиц и поговорок:
До царя далеко,
Да мы сами
Ведь с усами,
Так мотай себе на ус.
«Как идет кузнец из кузницы, слава!»). Еще звучит вера в таящиеся в народе силы, в лучшее будущее, которое непременно настанет.
Поэма «Войнаровский» (анализ). Вопросы по творчеству Рылеева
«думами», он задумывает поэму «Войнаровский». Посвящена эта поэма Андрею Войнаровскому, племяннику Мазепы, участнику заговора гетмана против Петра I.
Историк Миллер, путешествующий в 1736–1737 гг. по Восточной Сибири, встретил там Войнаровского. Этот факт и лег в основу поэмы. Войнаровский в поэме искренне поверил Мазепе («великому лицемеру, скрывающему свои злые намерения под желанием блага к родине» – так скажет позже о нем сам Рылеев). Войнаровский – борец за «свободу человека» и его «свободные права» против «тяжкого ига самовластья» (автора не интересуют подлинные причины, заставившие Мазепу выступить против Петра).
По своему жанру «Войнаровский» – романтическая поэма, но установка ее прежняя – агитационно-пропагандистская. Поверив словам Мазепы:
Они враги родной стране,
Враги священной старине...
Войнаровский принимает его сторону. Постепенно жестокое сомнение сменяет прежнее поклонение перед гетманом:
... не знаю,
Готовил он родному краю.
Но знаю то, что, затая
Любовь, родство и глас природы,
Его сразил бы первый я,
Заговор привел к роковым последствиям:
Дымились кровию поля,
Тела разбросанные гнили,
Их псы и волки перебили;
Час битвы роковой приспел –
И мы отчизну погубили!
Она могла, она умела
И жар к добру души прекрасной,
В укор судьбины самовластной,
В самом страданьи сохранить.
Повествовательная манера изложения, преимущественно простые предложения (нет пышных перифраз и цветистых метафор), отход от романтической условности в сторону жизненной правды, интерес к народному фольклору (украинские народные песни), поэтические описания сибирской жизни (народный быт, образы, природа) – все это принесло поэме большую популярность. «Рылеева «Войнаровский» несравненно лучше всех его «дум», слог его возмужал и становится истинно повествовательным, чего у нас почти еще нет», – пишет А. С. Пушкин А. А. Бестужеву-Марлинскому 12 января 1824 г. «С Рылеевым мирюсь – «Войнаровский» полон жизни» (Пушкин – брату, январь 1824 г.).
«Я не поэт, а гражданин». Без гражданского служения нет Поэта. Лишь то, что способствует счастью отечества, может стать предметом поэтического вдохновения – эти идеи легли в основу и лирических стихотворений Рылеева и его незаконченной поэмы «Наливайко» (1824 – 1825 гг.), в которой он хотел показать народного героя, борца за независимость против тирании, возглавившего борьбу украинских крестьян против польского владычества.
***
Рылеев принадлежал к числу тех русских поэтов, которые были убеждены в том, что назначение литературы – активно вторгаться в жизнь, улучшать ее и бороться за справедливость.
Гражданский пафос Рылеева нашел свое продолжение в лирике Лермонтова, стихотворениях Огарева и Полежаева, в революционной поэзии Некрасова. Рылеев создал свой образ положительного героя – свой идеал, образец патриотизма, мужества, свободолюбия. Рылеев – наиболее цельный и последовательный представитель революционной поэзии. Ему принадлежит и принципиальное утверждение первенства общественного содержания над формой.
Выдающаяся роль Рылеева – в обаянии его личности. На свою литературную деятельность он смотрел как на гражданское служение, целью которого должно быть «общественное благо». «Я не знавал другого такого человека, который обладал бы такой притягательной силой», – писал А. В. Никитенко.
Хотя как поэт Рылеев был популярен, но после трагической гибели его имя надолго исчезло из литературы. Лишь в 1872 г. в России были изданы его стихотворения, и его имя снова вошло в литературную среду.
«Полярной звезде» (1856, 1860 и 1861 гг.) некоторые стихотворения поэта-декабриста, как неизвестные, так и публиковавшиеся ранее. Любопытно, что и свой лондонский журнал они назвали «Полярная звезда» – в этом как бы проявилась преемственность с революционной позицией поэтов-декабристов.
Вопросы по творчеству К. Ф. Рылеева