Поиск по творчеству и критике
Cлово "MUNCHEN"
Входимость: 1. Размер: 88кб.
Входимость: 1. Размер: 26кб.
Входимость: 1. Размер: 102кб.
Входимость: 1. Размер: 178кб.
Входимость: 1. Размер: 53кб.
Входимость: 1. Размер: 41кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 88кб.
Часть текста: года в честь петербургских гостей на тему повести Мура. "Лалла Рук". - Первый перевод Жуковского из Мура ("Пери и ангел") и его судьба в русской литературе. - Происхождение цикла стихотворений о "Лалле Рук" Жуковского. - Стихотворения Жуковского ("Мечта", "Пери", "Бедуинка") и их немецкие оригиналы, восходящие к Муру В представлении русских читателей 30-х годов имя Томаса Мура (1779 - 1852) связывалось прежде всего с Байроном: его знали как друга автора "Чайльд Гарольда", как человека, которому были завещаны бумаги и мемуары поэта, впоследствии Муром уничтоженные; он был известен как биограф Байрона и его комментатор. Но Мура как поэта - эпика и лирика - знали у нас и раньше. С начала 20-х годов имя его мелькает в переписке русских литературных деятелей и затем все чаще встречается на страницах периодической печати. Д. Н. Блудов в письме к И. И. Дмитриеву из Лондона (6 апреля/25 марта 1820 г.) так отзывался о поэтической репутации Мура и о месте, которое отводилось ему его соотечественниками на британском романтическом Парнасе: "Как у нас на Руси, в Московском университете удивляются одному Мерзлякову, в Беседе - только Шихматову, в доме Оленина - Гнедичу, так и здесь ирландцы с упрямством и запальчивостью ставят всех выше своего земляка Мура, которого мы, "арзамасцы", могли бы назвать английским Батюшковым; шотландцы готовы сражаться за поэмы, а особенно за романы, в самом деле прекрасные, Вальтер...
Входимость: 1. Размер: 26кб.
Часть текста: на свободное место, он громко позвал поэта и представил меня ему. Я увидел приветливого человека, при взгляде на которого кажется, что когда-то уже встречал его в Германии; при этом, однако, трудно вспомнить, где именно: в кругу ли высших чиновников, на церковной ли кафедре или в конторе большой фабрики. Он не выглядит чуждым среди нас - этот значительный человек рыхлого сложения, с несколько наклоненной головой и с открытым, бледным лицом. Он и говорит с немецким спокойствием и добродушием, как человек, которому истина дороже всего, и притом такая истина, которая никому не причинит огорчения. Он совершенно доволен нашими литературными картинами России 1 ; однако заметил, что было бы лучше, если бы страницы, посвященные Булгарину и его приспешникам, не были такими грубошерстными, и не потому, что они причиняют несправедливость этим людям, а потому, что, будучи изгнаны жгучей крапивой, они станут поносить чужие лавры и всю книгу. Если бы не это, можно было бы еще подсыпать им колючек. В разговоре Жуковского поэт открывается не столько в пламенном воображении, сколько в блестящих мыслях. Не сочтите меня пристрастным, если русского поэта ...
Входимость: 1. Размер: 102кб.
Часть текста: отдельные места, "портя" тем самым "поэму", но потребность скорее поделиться с читателями своим "восхищением", "наслаждением" от "поэзии нежной, сладкой и восхитительной" побудила издателей дать хотя бы такие отрывки {Там же. Т. XII. С. 7.}. В 1837 г. редакция, наоборот, писала, что печатает "едва третью часть поэмы", чтобы не нарушать "удовольствие тех, которые будут читать целое сочинение". В марте 1837 г. "Ундина" вышла отдельным изданием, украшенным 20 гравюрами, а несколько позже - в VIII томе "Стихотворений" Жуковского. Иллюстрированное издание открывалось портретом поэта, гравированным Н. Уткиным {Ундина: Старинная повесть, рассказанная на немецком языке в прозе бароном Ф. Ламотт Фуке. На русском в стихах - В. Жуковским [илл. Г. Майделя]. СПб., 1837.}. "Библиотека для Чтения" в разделе "Литературная летопись" отметила появление "Ундины". Редакция отзывалась об "Ундине" как об "одном из прекраснейших явлений" и едва ли не самом прекрасном в русской словесности 1837 г., "...одном из прекраснейших перлов русской поэзии" {Библиотека для чтения. 1837. Т. XXI. С. 33.}. Хотя в "Литературной летописи" было приведено полностью заглавие книги, о Фуке как авторе "Унднны" по-прежнему не заходила речь. Задолго до появления перевода трех начальных глав "Ундины" в "Библиотеке для Чтения", в 1815 г., поэт прочитал повесть Фуке. В письмах из Дерпта 1816 г. к Ал. Ив. Тургеневу Жуковский не раз упоминает "Ундину" Фуке. "Купи мне и поскорее пришли "Ундину", - писал он 17 августа. - Весьма, весь- ма, одолжишь. Она мне очень нужна". 24 августа Жуковский напомнил Тургеневу о своей просьбе: "Опять повторяю просьбу об Ундине. Она продается и отдельно, и с другими повестями, напечатанными в 4-х книжках под титулом "Die Jahreszeiten" (журнал, издававшийся Фуке). Купи для меня все, если найдешь. Очень, очень буду обязан. Чтобы раззадорить тебя, скажу, что эта книжка нужна моей Музе" {Письма В. А. Жуковского к Ал. Ив. Тургеневу. М., 1895. С....
Входимость: 1. Размер: 178кб.
Часть текста: <...> Биограф Василия Андреевича Жуковского не может начать ни исчислением его знаменитых предков, ни объяснением его герба: лишь впоследствии времени и сам он узнал, кто был его отец, а на перстне у него обыкновенно вырезывались или лучезарный фонарь, или пчелиный улей, или, наконец, турецкая надпись как символ его личности. <...> Село Мишенское, одно из многих поместий, принадлежавших Афанасию Ивановичу Бунину, находится в Тульской губернии, в 3-х верстах от уездного города Белева. Благодаря живописным окрестностям этого имения и близости его к городу, владелец избрал его постоянным местопребыванием для своего семейства и, по тогдашним обычаям, обстроил и украсил его роскошно. Огромный дом с флигелями, оранжереями, теплицами, прудами, садками, парком и садом придавал особенную прелесть этой усадьбе, а обстановка - дубовая роща, ручеек в долине, виды на отдаленные пышные луга и нивы, на близкое село с церковью - настраивали чувства обывателей к мирному наслаждению красотой природы. Растительность в этой стороне отличается чем-то могучим, сочным,...
Входимость: 1. Размер: 53кб.
Часть текста: мотивами романтической фантастики. Здесь речь пойдет о «пане Твардовском» или, шире, о киевских колдунах и популярном в готической романистике «сюжете искупления». Легенда о колдуне-чернокнижнике и бесовском искушении, о грешнике и спасении оказалась востребована киевской литературной мифологией, парадоксальным образом соединявшей в себе сюжеты о крещении и «памятники древнего суеверия», истории о монахах, колдунах и русалках, «киевских ведьмах» и «киевских святынях» (см. [Булкина: 96–97]). Нас здесь более всего занимает собственно киевская топика, ее инерция и ее взаимодействие с жанровой историей и авторской поэтикой. До сих пор работы, связанные с сюжетом о пане Твардовском, касались главным образом проблемы источников: речь шла о происхождении предания и его появлении в русской литературе. М. П. Алексеев убедительно доказал, что источники литературных сюжетов — книжные и поздние («Русские сказки» Левшина и баллада Мицкевича) и что соответствующие украинские фольклорные записи еще более поздние и носят вторичный характер (переработки польской баллады и ее переводов; [Алексеев]). Исходя из такой атрибуции, М. П. Алексеев отрицал какую бы то ни было русскую устную традицию польского предания и связь его с «Повестью о Савве Грудцыне». Но этот вывод был несколько позже оспорен «новонайденным» рукописным сборником, датируемым 40-ми годами XVIII в. и содержащим российскую повесть о купце, продавшем душу дьяволу, и сразу вслед за нею «Историю о пане Твердовском и его славных действиях» [Бегунов]. События древнерусской повести относятся к осаде Смоленска (1632–1634), сюжеты о грешнике, продавшем душу и спасенном Богородицей, роднятся, что не исключает других, признаваемых традицией источников повести о купце (древнерусских и греческих). От такого рода историй ее отличает лишь...
Входимость: 1. Размер: 41кб.
Часть текста: образования. Тем не менее, первая попытка рассмотреть деятельность Зейдлица-врача и Зейдлица-биографа была сделана только в 1993 г. в вышедшей в Новочеркасске монографии врача и историка медицины Я. С. Пупкевича-Диаманта. Несмотря на ряд погрешностей в литературоведческой части, которые в основном устранены в недавно вышедшем расширенном издании, эта книга замечательна введением в научный оборот многих неизвестных фактов и аспектов профессиональной деятельности Зейдлица 1 . Третья сторона его деятельности, начатая после выхода в отставку в 1847 г., как Лифляндского помещика и члена Общеполезного экономического общества, инициатора первого нивелирования Лифляндии (что позволило составлять правильные карты и планы мелиорации) и многих сельскохозяйственных нововведений пока еще ожидает освещения. Ниже мы сосредоточимся все же на Зейдлице-литераторе. Дерптские и вообще германские связи Жуковского мало изучены, особенно с русской стороны. Труды немецких ученых, преимущественно о Жуковском как...